Дума про Руднєва. Смерть ковпаківського комісара від рук НКВД - вигадка 1990-х

Легенда про смерть ковпаківського комісара Руднєва від рук чекістів нібито за співпрацю з УПА увійшла навіть у підручники. Пропонуємо вам розслідування доктора історичних наук - як насправді Семен Руднєв ставився до українських націоналістів і за яких обставин він загинув.

В классику искусства партизанской борьбы вошел 100-дневный Карпатский рейд 1943 года Сумского партизанского соединения под командованием Сидора Ковпака.

Среди трагических страниц этой операции в тылу врага - гибель комиссара соединения, члена подпольного ЦК Компартии (большевиков) Украины, Семена Васильевича Руднева и его сына Радия.

Мы проведем собственное историко-документальное расследование на основе материалов Центрального государственного архиве общественных объединений и Отраслевого государственного архива СБУ.

Статья в "Правде", с которой все началось

На фоне жажды "исторической правды" в 1990 году в центральном органе КПСС, газете "Правда"  появилась статья одного из бывших командиров  партизанского соединения Сидора Ковпака - Героя Советского Союза Петра Брайко.

Ключевой сенсацией откровений Петра Евсеевича стала версия о сознательной ликвидации комиссара С.Руднева при содействии сотрудника ГРУ ГШ Петра Вершигоры.

Как утверждал П.Брайко, генерал вовсе не был убит  4 августа 1943 года в ходе жаркого боя под местечком Делятин (нынешней Ивано-Франковской области), а стал жертвой подосланного чекистами киллера.

На роль последнего предлагалась радист разведывательно-диверсионной группы (РДГ) "Лезвие" Анна Туркина (Лаврухина, которую в соединении за маленький рост и хрупкое телосложение прозвали "Аней Маленькой").

Сразу же отметим - РДГ "Лезвие" под командованием подполковника Петра Вершигоры (сменившего в 1944 году С.Ковпака на командной должности)  к НКВД не принадлежала, и была заброшена Главным разведывательным управлением Генштаба Красной Армии на базы Ковпака в июне 1942 года.

Семен Руднєв. За вусами його тіло й опізнають після війни. Це та інші фото - з жж novoross

Одновременно с ней при соединении действовала оперативная группа "Поход" от 4-го (зафронтового) Управления НКВД-НКГБ СССР во главе с подполковником госбезопасности Александром Мирошниченко.

Сам П.Брайко утверждал, что именно П.Вершигора вскоре после смерти И.Сталина, в середине 1953 года, и рассказал ему о роли "моей радистки Анюты".

Само собой, в изданной в 1982 году документальной повести "Партизанский комиссар" Брайко придерживался "ортодоксальной" версии "героической версии" гибели генерала в бою. "Автор показывает С.В.Руднева как человека большой души, стойкого бойца ленинской партии, талантливого воспитателя молодежи" - говорилось в аннотации к книге.

Автора сенсации П.Брайко  (безусловно, заслуженного человека, ветерана партизанского движения, автора ряда закрытых трудов по тактике партизанской войны для послевоенного советского Спецназа) не смущали "детали", приводимые ветеранами - непосредственными участниками фатального делятинского боя.

Так, полковник в отставке Н.Смирнов, бывший партизанский радист, писал: "Я уверен, что НКВД здесь к Рудневу не имело отношения. Ну, во-первых, он никогда бы не стал генералом. Ему бы из Москвы не привезли генеральскую форму и не удостоили бы самых высоких наград правительства.

И, во-вторых, в нашем соединении была самостоятельная, зависимая только от Центра особая группа чекистов. И если бы действительно от НКВД исходило задание устранить Руднева, то они для этого имели всё. И совсем не требовалось ждать того боя в Делятине и тем более привлекать к этому девушку, которая и стрелять-то, как следует, не умела.

Кроме того, когда мы выходили из Делятина на Белые Ославы, я ни на миг не упускал Аню из виду, поскольку при захвате города был ранен и для меня отстать - значило погибнуть. Аня Туркина за все время операции ни на минуту не была рядом с Рудневым".

Ложь в творческом развитии

"Версия" П.Брайко получила своеобразное развитие в еще советской тогда Украине.

На страницах трибуны национально-демократических сил, газеты "Літературна Україна" журналист С.Тельнюк в статье "Незаконченная поэма о Рудневе" утверждал, что ковпаковцы сотрудничали с Украинской повстанческой армией, которая, якобы, беспрепятственно пропустила партизан в Западную Украину, а потом, якобы, по приказу самого И.Сталина партизаны получили приказ: "Ударить националистам в спину!".

С.Руднев (глаза и уши партии!), в изложении С.Тельнюка, возмутился: "Мы же с ними договаривались!" и укорял Сидора Артемьевича  в "предательстве интересов украинского народа".  Однако "национально не сознательный" С.Ковпак настоял на выполнении приказа Верховного главнокомандующего.

Естественно, что никаких документальных ссылок журналист не привел, а ссылался исключительно на беседу с супругой классика украинской советской литературы Павла Тычины - Лидией Петровной (ей, якобы, доверительно поведал об этом муж).

Вскоре одно из новейших отечественных пособий для поступающих в ВУЗы писало как о доказанных фактах: Руднев "настаивал на единых с УПА действиях, направленных против фашистов. За это во время одного из боев с гитлеровцами он был убит агенткой НКВД".(Ця інформація до моменту появи даної публікації була наведена й у "Вікіпедії" - Історична Правда)

В публикациях "на заре независимости" приводились "пересказы свидетельств" Петра Вершигоры о "пулевых отверстиях в затылке черепа" комиссара (хотя офицер ГРУ не мог видеть таких подробностей в принципе - о чем позднее).

Сидір Ковпак

Заметим, что сотрудница ГРУ - радистка, действительно могла быть и негласным сотрудником НКВД.

Но, как рассказывали профессору-историку Владимиру Тополенко (после скандальной публикации Брайка этот полковник госбезопасности по указанию КГБ СССР готовил обстоятельную справку о гибели Руднева) очевидцы, при "Ане Маленькой" неотступно находились два надежных бойца, наделенные правом ее ликвидации в случае угроза перехода на сторону врага или плена (один из них носил и рацию - аппаратура была непосильной ношей для тщедушной девушки).

Кстати, никто радистов не направлял в гущу боя, где сгинул Руднев - они находились при командовании, по возможности - в безопасности.

А автор кто?

Учитывая многолетнюю лояльность П.Брайко к советскому строю (в августе 1944-го удостоен звания Героя Советского Союза за отличия в Польском рейде), справедливой для хода нашего расследования будет постановка вопроса о мотивах, которыми руководствовался уже немолодой человек, идя вынос на суд читателей "оригинальную" версию случившегося.

Непростой является биография самого Петра Евсеевича, в соединении С.Ковпака командовавшего взводом, ротой, штабом Кролевецкого партизанского отряда, батальоном, разведкой соединения и 3-м полком 1-й Украинской партизанской дивизии имени Дважды Героя Советского Союза генерал-майора С.Ковпака (как с 25 февраля 1944 года при живом Ковпаке именовалось Сумское партизанское соединение).

Например, ветеран, сотрудник музея "Партизанской славы" в г. Делятине М.Музыря задается вопросом:

"При изучении боевого пути соединения Ковпака и судеб участников последнего рейда в Карпаты у нас нередко возникают вопросы, и мы их решаем совместно с бывшими товарищами по оружию.

А вот на многие вопросы к П.Брайко мы так и не получили вразумительных пояснений. Всё, о чём он обычно пишет - это, главным образом, самовосхваление, оправдания. В его воспоминаниях много путаницы, грубых ошибок и просто вранья.

Ну, скажем, хотелось бы, чтобы он написал, как он, лейтенант 21 кавполка погранвойск НКВД очутился в полицаях, откуда и пришёл к нам?".

Упомянутый полковник в отставке Н.Смирнов отмечает - по словам самого П.Брайко, он после войны был арестован и заключен в лагерь:

"Но о причинах ареста умалчивал. Возможно,  Брайко действительно напрасно пострадал. Но среди партизан во время войны, да и после ходили разговоры, что он, будучи пограничником Брайко попал в плен к немцам. Потом бежал.

Где-то мотался по оккупированной территории около года. Был какое-то время среди бандеровцев. А по прибытии в соединение Ковпака не смог толком объяснить, как вел себя до того.

Видимо, вот этим и могла после войны заинтересоваться госбезопасность".

Справедливости ради отметим, что контрразведкой партизан (о которой мы еще расскажем) заправляли кадровые сотрудники НКВД и НКГБ, и если Брайко доверили командные должности, видимо сочли возможным ему поверить.

После войны Брайко был осужден к 10 годам ИТЛ по сфальсифицированному обвинению. После смерти Сталина освобожден и полностью реабилитирован, закончил Военную академию имени М.В. Фрунзе, командовал войсками МВД в Казахстане. В конце 1960 г. П. Брайко уволился в запас и перешел, как тогда говаривали, на "литературный фронт".

Вручення привезених літаком із Москви нагород перед Карпатським рейдом. Руднєва легко впізнати за вусами

Впрочем, на этом вопросы сослуживцев к Петру Евсеевичу не исчерпывались:

"Сам П.Брайко и до сих пор не может убедительно объяснить нам, партизанам, где он был в самую критическую минуту последнего боя Руднева, хотя ему было поручено командовать батальоном и он был послан Ковпаком именно на помощь Рудневу и должен был прикрыть его с правого фланга.

Но этот приказ Брайко не выполнил. Это он сам признал в своей книге "Внимание, Ковпак!".

И именно поэтому немцы, заняв справа господствующую высоту, получили возможность обрушить на горстку партизан во главе с Рудневым прицельный шквальный огонь".

Руднев - уроженец Сумщины и революции

Будущий генерал-партизан родился 27 февраля 1899 года в селе Моисеевка (ныне Руднево), Путивльского района Сумской области Украины, в многодетной украинской крестьянской семье.

15-летним  подростком выехал в Петербург и поступил учеником столяра на Русско-Балтийский завод, известный своим квалифицированным и организованным рабочим коллективом. Здесь же в марте 1917 года стал членом РСДРП (большевиков), на то время - оппозиционной партии, за распространение большевистских листовок вместе с товарищами был арестован и брошен в Выборгскую тюрьму.

Воевал в Красной Армии в 1920-ых, потм стал армейским политработником, в 1932 году закончил Военно-политическую академию им. Ленина. Служил комиссаром 61-го зенитно-артиллерийского полка береговой обороны в Севастополе.

В 1932-1939 годах служил на Дальнем Востоке комиссаром 9-й артиллерийской бригады, начальником политотдела Де-Кастринского украинского отдела (то есть района компактного проживания украинцев), комиссаром отдельного укрепрайона.

В период "Большого террора" 1937-1938 годов арестовывался, но, к счастью, быстро был освобожден "за недоказанностью", восстановлен в звании, хотя и в армейские кадры не вернулся, уволился по состоянию здоровья и переехал на родину, в Путивль, где с мая 1940 года возглавил районный совет Осоавиахима (предшественницу ДОСААФ).

Видимо, тогда же они познакомились с председателем Путивльского горисполкома (с 1939 года) Сидором Ковпаком.

Партизан-профи и душа отряда

В Центральном госархиве общественных объединений Украины (ЦГАООУ) сохранились записанные в 1947 году воспоминания Ильи Старинова.

Диверсант-конструктор датирует время свертывания масштабной подготовки "кадровых" партизан 1933 годом, то есть С.Руднев мог окончить такие курсы не позднее начала 1930-х, будучи армейским политработником.

Таким образом, к началу войны он сформировался не только как опытный командир, политработник и воспитатель, но и владел основами партизанских действий.

Читая "непричесанные" официозом мемуарные записи ковпаковцев - участников Карпатского рейда - поражаешься  восхищенным отзывам этих обстрелянных и  несентиментальных людей о своем комиссаре.

Политрук разведки 1-й УПД А.Демидчик: "Самым замечательным человеком в отряде был комиссар Руднев", он всех знал по имени, ценил разведку, отдавал последнее раненым, если кто напьется, так побеседует с ним, "что тот десятерым закажет пить" (антиалкогольной работы у комиссара и правда хватало).

Руднєв зачитує наказ Ковпака про "підвищення пильності". 1943

Герой Советского Союза Д.Бакрадзе  (в будущем командовал 1-м полком 1-й УПД) вспоминал, как ему, командиру штурмовой группы, согрела душу последняя перед злосчастной атакой на Делятин беседа с комиссаром: "Давид, Делятин обязательно нужно взять, это для нас сейчас все равно, что Киев".

Действительно, комиссар ценил боеввых товарищей, написав в дневнике: "Это народные мстители..., которые пришли добровольно в п[артизанские] о[тряды], не ища здесь удобств, отомстить врагу за страдания своего народа, за слезы матерей, жен и сестер, за кровь. пролитую своими братьями. Это народные Апостолы, потому что они несут правду народам временно оккупированных областей нашей Родины".

Он лично участвовал в боях и операциях, "не кланялся пулям".

Начальник санчасти соединения Надежда Маевская подробно описала тяжелое ранение комиссара в бою с мадьярскими карателями у села Веселое во время рейда "Путивль-Брянские леса" в феврале 1942 года: пуля пронизала голову от левого уха, прошла через горло и язык, вышла со стороны правого уха", к умирающему отцу прибежал сын Радий (прошел с ним боевой путь, пережив отца на восемь дней, и тоже навсегда остался в Карпатах).

Тогда Руднева удалось спасти.

У колыбели Сумского соединения

Задание сформировать партизанские отряды Ковпак и Руднев получили независимо друг от друга  в Сумском обкоме КП (б)У. 

В июле-августе в Спадщанском лесу на Сумщине заложили  в тайники продовольствие и 750 кг взрывчатки для будущего партизанского отряда. В сентябре свой немногочисленный Путивльский партизанский отряд  создает С.Руднев, и тогда же, 10 сентября, в лес уходит с четырьмя  соратниками "мэр" Путивля С.Ковпак.

На совещании 22 октября 1941 года приняли решение о слиянии партизанских отрядов С.Ковпака и С.Руднева в один отряд, Семен Васильевич стал комиссаром партизанского соединения (С.Ковпак занимал до войны должность повыше, хотя кадровый военный и подготовленный партизан Руднев куда более подходил на место командира соединения).

Если в октябре 1941-го Путивльский отряд насчитывал 48 человек, Глуховский - 22, Шалыгинский - 12 человек, то к 6 августа 1942 года в группе партизанских отрядов Сумской области (Ковпака-Руднева) воевало уже 1328 народных мстителей.

А результаты боевой и диверсионной работы оказались ощутимыми для врага: до августа 1942 года соединении ликвидировало  почти 4 тыс. немецких и венгерских военнослужащих (последние отличались жестокостью в карательных операциях и выполняли, после разгрома 2-й венгерской армии, в основном, функции охраны тыла вермахта), включая 150 офицеров и 2 генералов.

Про те, що робили угорські солдати в Бахмацькому районі Чернігівщини, читайте у проекті "1939-1945: Неписана історія"

Собственные потери ковпаковцев составили 114 убитых, 53 пропавших без вести, 150 раненых.

На Правобережном Полесье возникают целые партизанские края, полностью очищенные от оккупантов, с собственной советской администрацией.

В частности, глубокой осенью 1942-го с левого берега Днепра на север Киевщины и Житомирщины перешли отряды Ковпака и Сабурова, впоследствии - черниговское соединение А.Федорова.

Партизаны очистили от немцев большие районы и обустроили аэродромы для приема самолетов с Большой земли. Те поставляли все необходимое для войны - и взрывчатку, и квалифицированных подрывников. Назад самолетами вывозили больных и раненых. В итоге стратегическая железная дорога Ковель - Киев очутилась под постоянным прицелом партизан. Выбить их с Полесья у немцев уже  не хватало сил.

В октябре 1942 года Политбюро ЦК ВКП (б) образовало нелегальный ЦК КП (б)У и поставило перед ним задачи расширять масштабы партизанского и подпольного движения во вражеском тылу.

В состав ЦК  вошли опытные партизанские военачальники С.Ковпак, С.Руднев, П.Куманек, А.Федоров, А.Сабуров, начальник Украинского штаба партизанского движения (и заместитель наркома внутренних дел УССР комиссар госбезопасности) Т.Строкач, секретарь основного ЦК Д.Коротченко (всего 17 лиц).

9 апреля 1943 года Семёну Рудневу было присвоено воинское звание генерал-майора.

"Нахалы" из УПА

Взаимоотношения с украинскими повстанцами, действовавшим под политическим руководством ОУН (С.Бандеры) были для советских партизан злободневны, потому что они оперировали практически в одном и том же регионе Волыни и Полесья (колыбели УПА в 1943 году).

С января 1943 года начинаются прямые вооруженные столкновения партизан с украинскими повстанцами, весной-летом того же года оформившихся в УПА. Хотя в 1943 лидеры ОУН (С.Бандеры) и выдвинули стратегию "двухфронтовой борьбы", противником №1 по понятным причинам оставалась советская сторона.

Только в октябре-ноябре 1943 состоялось 54 боя УПА с партизанами. Даже летом 1944 повстанцы оказались способны заблокировать вывод в Галичину 17-тысячного соединения "красных" партизан.

Как докладывал командир партизанского соединения им. Хрущева, участники десятков боев говорят, что впервые сталкиваются с "такими нахалами, которые идут на "ура" на станковые пулеметы", хотя сами отчасти вооружены макетами винтовок и трещотками вместо автоматов.

Постепенно борьба с повстанцами стала именоваться в заданиях партизанам и зафронтовым оперативным группам НКВД-НКГБ "особым заданием", и рассматривалась второй по значению после антинемецкой.

28-29 мая 1943 года в расположении партизанского соединения А.Сабурова на реке Уборть на Житомирщине, отмечает в дневнике С.Руднев, состоялось совещание командиров партизанских отрядов с секретарем ЦК КП(б)У Демьяном Коротченко, группой членов ЦК, включая пять генералов.

Про "подвиги" Федорова, Сабурова та інших радянських партизан читайте у розділі "Книжки"

В числе приоритетных поднимался вопрос "об украинских и польских националистах". К сожалению, комиссар не раскрыл обсуждения этого вопроса.

Более того, в сохранившихся в личном архивном фонде блокнотах Д.Коротченко хотя и имеются карандашные записи о совещании, но они крайне скупы и существа проблемы не освещают.

Однако, судя по всему, перспектива "союзных отношений" не поднималась  - ожидать такой постановки  иного в присутствии партийного куратора партизанского движения было бы наивно ("политически вредно", как говаривали в то суровое время).

А были ли повстанцы в Карпатах?

Однако главной мишенью ковпаковцев УПА не могла быть по той простой причине, что в Прикарпатье УПА тогда попросту не существовало! (хотя и действовало разветвленное подполье ОУН).

На Волыни же и в Полесье партизаны сами старались избегать распыления сил на боевые действия с повстанцами (стремясь не отвлекаться от действительно главных целей).

В 1945 году оперативной группой НКГБ УССР был захвачен Александр Луцкий ("Беркут") - сослуживец Романа Шухевича по 201-у полицейскому батальону и бывший член Провода ОУН(Б).

По свидетельству А.Луцкого (расстрелянного 13 ноября 1946 года по приговору военного трибунала) именно приход на Прикарпатье соединения Ковпака вынудил главкома УПА Р.Шухевича отдать приказ о формировании в регионе Украинской народной самообороны (УНС).

Бійці Сумського партизанського з'єднання переходять через річку. 1943

5-6 тысячной УНС командовал сам "Беркут". Судя по его показаниям на допросах, при первых же стычках с партизанами стало ясно, что перед ними серьезный противник, с которым лучше не вступать в прямой бой (курень "Черных гайдамаков" вообще разбежался).

К тому же УНС в качестве основного противника рассматривала польскую националистическую Армию Крайову (АК), ведь именно летом 1943 года вспыхнула (начавшись с атаки УПА одновременно семи десятков польских сел и баз самообороны), печально известная украинско-польская "Волынская резня", носившая характер этической чистки по замыслам обеих сторон и стоившая десятки тысяч жизней (польская сторона из года в год увеличивает число жертв-поляков, у отдельных авторов она перевалила за 100 тысяч, не афишируя при этом операцию АК "Буря" по силовому взятию под польский контроль западноукраинских земель "Второй Речи Посполитой" в границах 1939 года).

Группа же УПА "Запад" сформировалась в Прикарпатье только в декабре 1943 года. Иными словами, приход ковпаковцев породил (или катализировал) там украинское националистическое повстанчество, а не наоборот!

Второй же причиной, подтолкнувшей к созданию УНС, было стремление Провода ОУН (Б) "перехватить" молодежь призывного возраста от мобилизации в дивизию СС "Галичина", инициатором создания которой стали их заклятые конкуренты из ОУН Андрея Мельника.

К слову говоря, по данным партизанской разведки, отдельные группы солдат "Галичины" принимали участие в операциях немцев в Карпатах против ковпаковцев, однако в качестве проводников, а не боевых единиц.

Врага - разведать, нефть - сжечь

Конечно же, соединение С.Ковпака выступило в поход не по спонтанному решению. Рейд предусматривался оперативным планом боевых действий партизан Украины на весенне-летний период, утвержденным ЦК ВКП(б) и Государственным комитетом обороны СССР (его председателем был И.Сталин).

По нашему убеждению, главными и реальными задачами ковпаковцев являлись следующие. Во-первых, осуществление диверсий на коммуникациях врага на Правобережной и Западной Украине для затруднения переброски войск к театру ожесточенных боев на Курском выступе и за освобождение Левобережной Украины.

Во-вторых, глубокая разведка сил и укреплений противника, всего Карпатского театра военных действий (ведь в сентябре 1943-го Красная Армия начала Битву за Днепр и операции в Западной Украине были лишь делом времени), а также зондаж возможностей распространения партизанской борьбы на восточноевропейские страны совместно с местными патриотами-антифашистами.

Наконец, наиболее слабым участком обеспечения немецкой армии были нефть и нефтепродукты, а Бориславский нефтедобывающий бассейн (в 1930-х дававший до 0,5 млн. тонн сырой нефти) был вторым по значению для рейха (после Румынии) источником нефти и горючего

22 апреля 1943 года  руководители Сумского соединения направили Т.Строкачу шифровку о том, что ими принят план весенне-летних боевых действий, в который входит и рейд на Западную Украину.

Партизанская дипломатия

Уж коль речь зашла об отношениях партизан и повстанцев, не лишним будет коснуться "табу" как советской, так и националистической диаспорной историографии - попыток наладить между ними определенные невоенные отношения, соблюсти хотя бы нейтралитет.

Партизанская разведка достаточно высоко оценивали антинацистскую борьбу УПА, что создавало объективные предпосылки для хотя бы временного союза или нейтралитета в интересах борьбы с совместным противником.

Определенные территории Волыни и Полесья контролировала УПА, причем на них сразу же разворачивались социально-экономические и национально-культурные преобразования в духе Программы ОУН (Б) от августа 1943 года (отказавшейся от ксенофобской доктрины "интегрального национализма" и провозгласившей курс на построение демократической и социалистической по сути экономического строя Украинской Самостийной Соборной Державы).

С другой стороны,  образуются обширные "партизанские края" - на Ровенщине в 10 тыс. кв.км с населением 300 тысяч, в квадрате Олевск-Овруч-Мозырь-Туров - 14 административных районов с 200 тысячами жителей.

Тут создаются органы управления, налаживается хозяйство (вплоть до местной промышленности), открываются школы, выходят газеты. Упомянутые "партизанские республики" надо было обезопасить.

Група ковпаківських командирів разом із секретарем ЦК КП(б)У Коротченком (в центрі) перед виходом у Карпатський рейд. Праворуч від Коротченка - Ковпак з характерною борідкою, ліворуч - Руднєв

Идеология идеологией, а здравый смысл, военно-тактические соображения брали свое.

Зафиксировано немало случаев переговоров партизан с украинскими повстанцами, что  признается даже советской историографией.

Известны переговоры 1943 года о совместных действиях против нацистов между украинскими повстанцами и партизанским военачальником А.Сабуровым (до войны - кадровым офицером НКВД), командиром партизанской бригады Бринским.

Интересно сохранившееся в архивах разведотдела УШПД сообщение командира Чехословацкого партизанского отряда, капитана НКВД Репкина (будущий Герой Советского Союза, словак Ян Налепка, погибший под Овручем в ноябре 1943-го), толковавший "за жизнь" с командирами УПА.

Мы вовсе не против социализма, резали "сермяжную правду" повстанцы, и с радостью бы прекратили войну с партизанами. За оружие нас заставили взяться насильственная коллективизация и закрытие церквей большевиками.

"Главный идеал у них, - сообщал Я.Налепка, - чтобы немцы разбили большевиков, а немцев разбили англичане. Тогда они учредили бы Самостийну Украину".

В этих словах - трагедия тысяч полещуков и галичан, оказавшихся в пекле братоубийства по причине предвоенных эксцессов тоталитаризма.

Но тут возмутилась "руководящая и направляющая сила". По словам секретаря Ровенского подпольного обкома Василия Бегмы, "отдельные командиры партизанских отрядов стали на путь переговоров" с полевыми командирами УПА и "даже заключали с ними договоры о нейтралитете".

В результате вместо координации или хотя бы "вооруженного нейтралитета", в августе 1944-го Политбюро ЦК КП(б)У приняло решение передать партизанскую дивизию им. С. Ковпака в распоряжение НКВД "для прохождения дальнейшей службы, использовав ее в первую очередь для  быстрейшей ликвидации националистических банд".

Так что не один С.Руднев высказывал "нестандартные" соображения о взаимоотношениях с "лесной армией", другое дело - нельзя упрощать реальное отношение комиссара к повстанцам, о котором мы ниже поведем речь языком документов.

В рейд!

К началу Карпатского рейда соединение генерал-майора С.Ковпака (четыре отряда) имело списочный состав в 1928 человек, включая 178 командиров. По национальному составу включало, в частности 753 русских, 597 украинцев, 412 белорусов.

На вооружении  состояло 2 76-мм орудия и 9 45-мм противотанковых пушек, 7 82-мм минометов, 26 50-мм минометов, 32 противотанковых ружья (ПТР), 21 станковый и 116 ручных пулеметов, 359 автоматов ППШ, 255 обозных повозок.

Отдельные источники утверждают, что непосредственно в рейд выступило 1517 партизан, вернулось - 1047 (по другим данным, потери в рейде - около 600 человек).

Партизани Сумського з'єднання на відпочинку під час рейду. 1943

Во всяком случае, 4 августа  в атаке на Делятин принимало участие около 1,5 тыс. партизан, а по текущим отчетам командиров соединении, к 5 августа (то есть после исключительно тяжелых боев), в соединении было 1400 человек (из них 200 раненых).

Так что статистика численности и потерь ковпаковцев нуждается в уточнении.

12 июня от села Милошевичи на украино-белорусской границе (север Житомирщины) Сумское соединение выступило в рейд с общим направлением Сарны - Шепетовка - р. Збруч - Карпаты, всего пройдя с боями и активными диверсионными действиями почти за 100 дней около 4 тыс. километров.

Со временем ЦК КП(б)У и УШПД назовут поход "самым блестящим рейдом из всех рейдов, которые осуществлялись партизанами Украины".

Во враждебном окружении на Волыни

В период с 12 июня по 4 июля двигались по региону, "насыщенному украинскими националистами", которые нападали на отдельные отряды партизан, мешали вести разведку, хотя это же обстоятельство "маскировало нас от немцев".

Доводилось выдерживать и стычки с небольшими полицейскими гарнизонами из узбеков и туркмен "Туркестанского легиона".

Партизаны и украинские повстанцы давно формально и фактически находились в состоянии войны. Уже 11 января 1943 года начальник ЦШПД П.Пономаренко утвердил  план усиления партизанского движения в Украине путем  передислокации  партизанских соединений, в том числе - "для проведения ряда мероприятий для разложения полиции и националистических формирований противника". 

Партизанская разведка пристально изучала повстанцев Волыни. По ее оценкам, насчитывалось несколько десятков тысяч вооруженных и организованных бойцов, подконтрольных ОУН (Б), которая "эксплуатирует ненависть к немцам", но бережет силы для борьбы с "Советами".

Сеть подполья ОУН раскинулась "везде", особенно много подпольщиков на железнодорожном транспорте.

Правда, признавали ковпаковцы, политически ОУН умело использует "неумные действия НКВД" (как деликатно  именовались репрессии и волюнтаризм власти в 1939-1941 годах).

Интересные подробности о контактах с УПА сообщил разведчик Яков Панин.

Двигаясь по подконтрольным националистам районам примерно 300 км (!), дабы избежать столкновений и вести изучение повстанцев, ковпаковцы сами "маскировались под националистов", снимали знаки различия.

Партизани Ковпака на марші. 1943 рік

Дурили "политически совершенно безграмотных" повстанцев (вчерашних крестьян) они так правдоподобно, что один из повстанческих командиров вел соединение как проводник свыше 100 км. Он верил, что "хлопцы" по заданию высшего "провидныка" следуют на особо важное задание, иначе почему у них "так много пулеметов и "финок" (так повстанцы называли автомат ППШ).

В конце концов ошарашенному сотнику раскрыли карты, провели воспитательную беседу и... отпустили с миром.

Не случайно именно бывшие "красные партизаны" в 1944-1945 годах составили основу "конспиративно-разведывательных групп" НКГБ, действовавших под видом украинских повстанцев совместно с перевербованными чекистами воинами УПА (с 1946 года - "агентурно-боевые группы" НКГБ-МГБ-КГБ).

По словам Я.Панина (27 марта 1944 года), неоднократно доводилось вступать в переговоры с УПА, которые умело вела разведчица по прозвищу "Анька-самогонщица" (?).

УПА: "сволочи" или потенциальные союзники?

Ценным источником о тогдашней военно-политической ситуации на Волыни служит дневник Семена Руднева , последняя запись в котором ("может быть крупный бой") датирована  25 июля 1943 года.

Тем, что уникальная рукопись сохранилась, мы обязаны неизвестному бойцу и известному поэту Платону Воронько. В соединении Ковпака он командовал подразделением, и уже в 1944-м воспел подвиг товарищей в сборнике "Карпатский рейд", а в 1946 году опубликовал очерк "Партизанский генерал Руднев". 

Нам неизвестно почему, но дневник был утерян хозяином еще до гибели 4 августа. 3 августа П.Воронько зашел в санчасть 4-го батальона, где партизан передал ему найденную на дороге тетрадь (ее оригинал и перепечатки сохранились в архиве).

В контексте нашего историко-документального расследования особый интерес представляют те фрагменты дневника, в которых Руднев наедине сам с собою размышлял об украинских националистах, и о своих непростых отношениях с командиров соединения.

16 июля соединение вступило в район действий отрядов "Полесской сечи - Украинской повстанческой армии - Украинской народно-революционной армии": так последовательно именовал свои отряды Тарас Боровец-"Бульба", ведший повстанческую борьбу с 1941 года, и политически ориентировавшийся на Державный центр УНР в эмиграции.

"Бульбовцы", пишет Руднев, воюют против гитлеровцев и партизан, а их конкуренты бандеровцы - "дерутся против немцев, бульбовцев и партизан" (отряды Бульбы под вооруженным давлением частично влились в УПА, а жена и часть сторонников Т.Боровца были ликвидированы Службой безопасности ОУН и бойцами УПА).

Опытный взгляд Руднева отмечал, то, что советская историография впоследствии стремилась представить "кучкой гитлеровских выкормышей, кулацких сынков, обработанных националистической пропагандой": "националистов много", "все села заражены национализмом", всюду - "националистические села", установлены кресты с трезубцем и сине-желтыми флагами.

Но тут же - "идейно выдержанные" оценки комиссара: "сволочи, буржуазная интеллигенция дурит головы крестьянам, а сама идет на поводу у немцев" (к крестьянам генерал написал листовку на украинском языке).

Внимание автора дневника особо привлекли украинско-польские отношения, если так можно называть обстановку этнической чистки на Волыни. Во многих селах - жуткая картина, польское население уничтожено поголовно, не щадят стариков и детей, поляки бегут в райцентры, переходят на службу в немецкую полицию.

"Немцы, - проницательно отмечает С.Руднев, - ловко и хитро посеяли националистическую резню, а теперь хотят и националистов и поляков направить против нас, против Советского Союза". Мужчин 1895-1923 годов рождения по спискам мобилизуют в УПА, привлекают военнопленных красноармейцев, в случае отказа - убивают.

Продолжались стычки с подразделениями УПА, повстанцы перехватывали разведгруппы. Вот реакция Руднева, красноречиво свидетельствующая об отношении к УПА: "Ну, сволочи, вызов брошен - принимаем".

Пожалуй, критической точкой взаимоотношений с повстанцами стало 24-25 июня 1943 года. При форсировании реки Горынь в районе сел Корчин и Здвижде (нынешнего Людвиопольского района Ровенской области) авангард соединения столкнулся с отрядами УПА (до 500 штыков), препятствовавшими переправе.

Хотя вооружением и выучкой партизаны существенно превосходили "лесную армию", позиция УПА была исключительно выгодной, и бой сулил партизанам немалые потери.

К счастью, комиссар ковпаковцев отличался дипломатическим талантом. Руднев направил повстанцам письмо: наша цель общая - бить немцев, лучше пропустите миром, ведь в случае отказа - будет сражение.

Переговоры едва не сорвал сам С.Ковпак.  "Рассвирепев" (слова Руднева), "батька" хотел в назидание повстанцам артиллерийским огнем уничтожить село. Между командиром и комиссаром" произошла крупная и очень крупная ссора".

Семен Васильевич терпеливо пояснял, что будут немалые жертв, а немецкая пропаганда получит весомые аргументы для стравливания украинцев, резко осложниться и обстановка по маршруту движения соединения.

Наконец, взяла верх позиция миротворца-комиссара. Командир 2-го батальона Шумейко провел переговоры в штабе УПА и в обмен на пленных повстанцы пропустили соединение без боя.

"Политической победой" назвал Руднев этот важный боевой эпизод, много дающий для понимания не только военно-политических взглядов, но и духовного мира комиссара. Кстати, этих 30 пленных повстанцев Ковпак требовал расстрелять, "но я этому воспротивился", писал Руднев.

"Доктрина Руднева" в отношениях с повстанцами

Случай на переправе заставил генерала Руднева сформулировать своеобразную "доктрину" отношений с украинскими повстанцами.

"Нам надо вести политику - бить немца вместе, а жить врозь", однако этого не понимает "кое-кто из твердолобых", прозрачно намекает автор дневника. С бандеровцами политических переговоров вести не следует, но держать нейтралитет нужно.

Не следует, конечно, питать иллюзий по поводу отношения украинского советского патриота (без всякой иронии - Руднев действительно стал живым воплощением нового поколения, искренне преданного своей обновленной Родине, и при этом не порывавшего с национальной идентичностью) к идейным противникам.

Радянський лубок від кіностудії Довженка - трилогія "Дума про Ковпака" (1973 рік). Тут саме Ковпак зображений хитрим дипломатом, який несе світ істини затурканим націоналістами селянам. Руднєв - хіба що на задньому тлі

Надоела комедия с "этой сволочью", пишет С.Руднев, собрался "всякий националистический сброд", разбить их не составляет труда, но это будет на руку немцам и противопоставит нас "западным" украинцам.

Среди последних, пишет комиссар, только верхушка "идейно сильная", а основная масса - "слепое орудие в руках националистических прохвостов", при первом же ударе "все это разлетится, и ничего не останется от независимой Украины". 

"Так как здесь такое политическое переплетение, нужно крепко думать, убить это очень простая вещь, но надо сделать так, чтобы избежать этого. Националисты наши враги, но они бьют немцев. Вот здесь и лавируй, и думай".

Таким образом, не вызывает сомнение принципиальное неприятие Рудневым не только УПА и ОУН, а в целом несоветского вектора развития украинской государственности (так что записывающие Семена Васильевича в жертвы курса на едва ли не "стратегический союз" с УПА явно преувеличивают).

Одновременно мы видим тонкого тактика, объективно оценивающего антинемецкий потенциал повстанцев (в чем им отказывают иные современные историки), стремящегося к минимизации вражды и ценящего жизни боевых товарищей (попутно спасающего жизни украинцев из враждебного, силою исторических обстоятельств, лагеря).

По словам Я.Панина, при следовании "волынского отрезка" рейда Ковпак и Руднев ссорились как минимум три раза, что лишний раз подтверждает их тактические и мировоззренческие разногласия (иной раз напрашивается определение - несовместимость).

"Тевтонская ярость" фюрера

В ночь на 8 июля саперы-ковпаковцы взорвали несколько железнодорожных и шоссейных мостов вокруг Тернополя.

Диверсии возымели поистине стратегические последствия для переброски немецких бронетанковых соединений в разгар Курской битвы, вызвав "тевтонскую ярость" (высказывание римских историков о древних германцах) самого Гитлера.

Поскольку через систему этих мостов проходило свыше сорока составов в сутки, движение пришлось поворачивать назад на Львов и Краков, перегонять эшелоны через Румынию и Молдавию.

Рейхсфюреру СС Гиммлеру глава рейха приказал уничтожить "банду Ковпака".

Соединение двигалось далее вдоль р. Днестр, "потрепав" в боях на реке Гнила 4-й полицейский полк СС, потерявший свыше 200 солдат и 37 автомашин. Немецкая администрация попросту разбегалась, ширились слухи о 20-тысячному соединении партизан.

Полицайфюрер Галичины выпустил листовку: "Украинцы! В вашу спокойную округу вторглась банда большевистских террористов", помогите уничтожить банду и главаря (напомним, что по печально известному плану "Ост" предусматривалось выселение из своих мест 65% "западных" украинцев).

15 июля около 3 тыс. немцев блокировало партизан в лесу у с.Седлиска, однако тем удалось с боями вырваться. Выдержав несколько боев в районе Солотвин-Манява, ковпаковцы вступили в Карпаты.

Генерал Руднев, подготовленный офицер, лично инструктировал командиров о специфической тактике боев горах - "выигрывает в горных условиях тот, - вспоминал его наставления начальник штаба Базима, - кто занимает высоты".

Начштабу Григорій Базима

 В то же время С.Ковпак, замечает С.Руднев, вместо командирского рвения "по-прежнему равнодушен не только к полевым и условиям борьбы с противником, в горах он совсем профан, но как любит повторять чужие мысли, и страшно глуп и хитер, как хохол".

Уже 18-19 июля в Черном лесу партизаны с двух сторон атаковали полицейский полк СС, захватили его батарею и выпустили снаряды по самим же немцам, потерявшим свыше 300 солдат и 66 автомашин.

Особое внимание  уделяли подрыву скважин, буровых вышек, нефтехранилищ и заводов, в селе Яблонив взорвали нефтепровод, противник лишился 50-60 тыс. тонн остро дефицитных нефтепродуктов (рейх воевал, в основном, на синтетическом бензине).

Отдельные отряд ковпаковцев оперировали уже в 18 км от венгерской границы.

Ковпак перешел с матерщины на украинский

Отслеживали (сообразно полученным перед рейдом заданиям) и настроение местного населения - в общем "лояльно-нейтральное, пассивно-вежливо слушают агитацию".

Если жители равнинных районов относились "более-менее сочувственно", то горцы-гуцулы - "часто почти враждебно".

Правда, постепенно настрой местных менялся. Немцы обобрали гуцулов, и те постепенно поняли, что "не надо бояться человека с ружьем", как говаривал советский фильм-классика. У гуцулов, пишет Руднев, даже появилась присказка: "Москва на селе, хлеб на столе".

На обратном пути горцы нередко помогали ковпаковцам, случалось -"действовали как агентурные разведчики", предупреждали о немцах.

Одновременно партизаны служили объектом пристального внимания "третьей силы" - разведчиков Украинской народной самообороны (УНС).

"Колпак" (так УНС именовала вожака партизан) имеет хорошо вооруженных людей, их моральное состояние на высоте, дисциплинированы, весьма корректны в общении с местным населением, говорилось в отчете разведки УНС от 6 августа.

Про те, що на Сумщині діяло не лише радянське, але й націоналістичне підпілля, читайте тут

"Сам Колпак - человек интеллигентный", "производит впечатление высококультурного человека", говорит по-украински. Хотя случалось, что резали скот, в целом партизаны, особенно командиры и политруки, стараются помочь бедным селянам, даже делятся одеждой.

Что ж, мнение противника заставляет усомниться в популярных ныне суждениях "о дикой  орде Ковпака". Правда, и суровые условия  выживания обязывали к лояльному отношению к обывателям - и Ковпак перешел с матерщины на украинский, и подчиненные подтянулись.

Следует учитывать, что в 1942-1944 годах в соединении Ковпака-Вершигоры трижды (!) издавались суровые приказы о запрете мародерства, так что проблема эта преследовала партизанскую рать постоянно.

В ловушке

Однако и противник не дремал. Командовать операцией по ликвидации партизан (их силы противник оценил в 20 тысяч!) поручили знатоку антипартизанской тактики обергруппенфюреру (генералу войск СС) Кригеру, с опытом боевых действий в Карпатах еще со времен Первой мировой войны.

Против полутора тысяч измученных партизан сосредоточили 4, 6, 13, 23-й полицейские полки СС, переброшенный из Норвегии (!) свежий 26-й горно-полицейский полк СС,  374 горнострелковый полк, три венгерских горнострелковых полка, батальон бельгийцев, батальон кавказских добровольцев, другие  "национально-карательные" части, усилив их танками и артиллерией.

Особенно досаждали партизанам налеты девятки "Мессершмиттов-110", которые наводила пара самолетов-разведчиков. Правда, два самолета партизаны ухитрились сбить огнем ПТР и пулеметов. Всего же к антипартизанской операции противник привлек до 50 тыс. человек.

Ковпак підбадьорює бійців під час маршу карпатським лісом

"Самолеты ежедневно ищут нас, бомбят и обстреливают мелкие и крупные леса, - отмечал Руднев.  - За эти дни нервы насколько напряжены, что потерян сон и аппетит, а народ, как только отдохнул 5 - 6 часов, так и поет, Что за народ. Это богатыри, а не люди".

Резко ухудшилась погода, ударили непрерывные дожди и грозы, началась распутица, падали упряжные лошади. Истратив боекомплект, пришлось взорвать крайне не удобные в горах орудия и минометы.

Немцы угоняли скот, партизаны голодали. Поддержка с Большой земли была невозможной: фронт вдалеке от Карпат, самолеты за ночь не долетали. "Я превратился в истерика" на нервной почве - пишет в дневнике комиссар.

Направление прорыва - станция Делятин

Около двадцати раз партизанам Сумского соединения удавалось с боем вырваться из ловушек-окружений Кригера. Было принято решение пробиваться на равнину.

Направлением прорыва определили Делятин - узел железной дороги и шоссе, ключ к верховьям реки Прут, в окрестностях которого находилось шесть мостов - уничтожив их, можно было отсечь от себя противника хотя бы на время, и пробиваться к своим. К тому же в Делятине их как раз меньше всего ожидали - там находился штаб Кригера.

Рано утром 4 августа 1943 года, собрав в кулак все силы, три ударные колонны партизан буквально обрушились с гор на врага. Штаб антипартизанской операции подвергся разгрому, Кригер чудом уцелел. Всего в боях за Делятин партизаны уничтожили до 500 солдат, танк и бронемашину, 85 автомашин противника, три железнодорожных и четыре шоссейных моста.

Ковпаковцы прошли весь Делятин, но тут военная судьба уготовила им новое испытание. К предместью Делятина - Заречью (за Прутом) подошла колонна на 96 машинах из Коломыи, до тысячи горных стрелков (видим, Кригер предусмотрительно держал резерв).

Отход основных сил героически прикрывал лично генерал С.Руднев с отрядом в 48 бойцов. Соединение вырвалось из Делятина, но именно этот бой и стал последним для комиссара.

"Виновен в гибели Руднева Ковпак..."

Поредевшее соединение Ковпака разделилось на шесть групп, самостоятельно выбиравшихся из Карпат. Большинство тяжело раненых удалось спасти (седьмая группа с охраной).

Выход и сосредоточение партизан в прежнем, полесском районе дислокации длилось с 6 августа 1 октября 1943 года.

Одним из результатов рейда стал и отчет о состоянии подполья ОУН и боевых возможностях украинских повстанцев в Западной Украине. Через год и этот регион стал ареной ожесточенных боев между УПА и Внутренними войсками НКВД.

К концу 1944 года 1-ю Украинскую партизанскую дивизию им. С.Ковпака преобразовали в кавалерийскую бригаду войск НКВД для участия в антиповстанческих операциях.

За событиями бдительно следили и представители спецслужб. В отдельном архивном деле с материалами о гибели С.Руднева приобщены копии сообщений, направленных комиссару госбезопасности Т.Строкачу его источником "Загорским" (видимо, личный информатор - обращения ведь шли лично начальнику УШПД и в довольно категоричном тоне).

"Загорский" сообщал: Руднев неизвестно где, связь с ним не установлена. Ковпаком мер к розыску Руднева принято не было. Виновен в гибели Руднева Ковпак... В Ковпака не верят, группа разложилась... Судя по немецким листовкам, Руднев убит... Он был ранен в голову и в ногу... ".

Трудно сказать, что имел в виду агент - прямую причастность к гибели или бездеятельность в критической ситуации. Скорее последнее: "Ковпак не принимал мер потому, что поругался с ним и желал его гибели", радировал позднее "Загорский".

Ясно одно: характер взаимоотношений между командиром и комиссаром давал основания для таких подозрений.

В радиограмме "Загорского" от 27 августа приводились слова командира минеров Терехова: узнав о гибели комиссара, Ковпак воскликнул: "Одним крохобором меньше!". Однако Т.Строкач отказался верить агенту, посчитав его клеветником.

Иные участники рейда высказывались более взвешенно.

5 января 1944 года начальник опергруппы "Поход" А. Мирошниченко докладывал начальнику 4-го Управления НКВД СССР Павлу Судоплатову: "В бою за город Делятин тяжело ранен комиссар соединения Руднев, о дальнейшей судьбе которого достоверных сведений не получено и до сих пор".

В июне 1945 года (!) начальник УШПД В. Андреев сообщал секретарю ЦК КП(б)У Д.Коротченко, что комиссар соединения "пропал без вести".

Появлялись и ошибочные, основанные на непроверенных фактах версии. Так, П.Вершигора через своих военных разведчиков собрал и сообщил начальнику отдела кадров  УШПД подполковнику Сперанскому: "после гибели Руднева его труп привезен в Станислав и похоронен немцами на еврейском кладбище. В Коломыйском и Станиславском гестапо сберегаются документы о рейде, дневник Руднева, фото".

Спасти генерала Руднева

Изученные нами свидетельства участников делятинского боя убеждают: С.Ковпак предпринимал определенные меры к розыску и эвакуации комиссара. Не дождавшись в условленном месте его группы, Ковпак послал на розыск 16 бойцов с медсестрой. Назад никто из них не вернулся.

Д.Бакрадзе говорит о посылке на спасение роты, но она не смогла отбить высоту - там были "большие силы противника".

Действительно, о возможностях Ковпака следует судить только в контексте обстановки боя, а она складывалась крайне неблагоприятно для партизан. Рота, конечно, слишком мало, однако были ли резервы у командования?  Наверняка, нет учитывая напряженность боя  и многократный перевес врага.

Для нас важны показания очевидцев, напрочь опровергающие версию о намеренном убийстве.

Командир главной разведки соединения И.Бережной: "Я с ротой разведчиков находился в резерве у Руднева. И когда мы по его приказу уходили в бой к дороге Делятин - Б.Ославы, ушедшие раньше нас радисты Смирнов, Туркина и Лапин, уже взбирались на гору, а при комиссаре оставалась десятка полтора партизан, которые и погибли вместе с ним".

Ковпаковец А.Федоров: "Помню, комиссар по цепи отдал приказ прорываться к горе Рахов и я вместе с Туркиной, а также с разведчиком Лапиным под плотным пулеметным и минометным огнём гитлеровцев побежал через поле и ручей к горе. Оглянувшись назад, я в последний раз издалека увидел Руднева. Он продолжал руководить боем".

По сути, комиссар отправил радистку и молодых партизан подальше от верной гибели, сам оставаясь в гуще боя!

Епізод з загибеллю Руднєва у "Думі про Ковпака". Командир відсиджується за скелею, а санітарка сама проситься піти на пошуки комісара. На жаль, сучасне українське кіно не створило нову версію тих подій

Так же думал тогда и автор "перестроечной сенсации" Петр Брайко (к тому времени комполка и Герой Советского Союза), который привел историкам-"дознавателям" из ЦК КП (б)У  слова Руднева перед Делятинским боем: "Мы должны прорваться. Думать о смерти некогда, может сегодня, завтра и меня не будет. Жизнь или смерть... В бою за городом погиб Руднев. Мы долго его искали, но не нашли".

Видимо, наиболее реалистично передал обстоятельства смерти С.Руднева Герой Советского Союза Петр Кульбака: решив пройти село Белая Ослава мы попали под обстрел. Комиссар был ранен, я его вынес, положил на подводу. Но в это время с сопки нас вторично обстреляли, Руднева вторично ранило, на этот раз смертельно, в голову. "Мы оставили его труп и пошли в лес".

Объяснение, конечно, не "героическое" (тело убитого попросту бросили), но поставим себя на место этих изможденных людей, в обстановку боя, под губительный огонь с господствующих высот...

Главное, что слова очевидца выразительно передали сакраментальные детали последнего боя генерала - это и правда была смерть в бою, в окружении боевых товарищей, а не подлый выстрел подосланного убийцы.

Тот же разведчик и преемник С.Ковпака Петр Вершигора, спустя годы после войны самостоятельно пытался выяснить обстоятельства гибели комиссара, доверительно обращаясь к той же Анне Туркиной (а ведь и генерала Вершигору пытались представить одним из сторонников версии о ликвидации Руднева спецслужбой).

Так, в 1949 году он по-свойски писал А. Туркиной в Порт-Артур: "Анютка! Напиши мне, кроме письма вообще, еще и полуофициально про обстоятельства гибели Руднева. Как вы с Володькой (разведчик Лапин - Авт.) выползали и как Панин остался при комиссаре, каким образом он один остался жив из всей группы".

По свидетельству Я.Базимы, Руднев фактически сам разработал операцию по прорыву через Делятин на основе разведывательных данных, лично ставил задачи подразделениям - то есть компенсировал бездеятельность "остававшегося равнодушным" шефа.

Подвиг группы партизан во главе с С.Рудневым позволил соединению, прорвав вражеское кольцо, долиной реки Прут уйти на Восток.

В поисках последнего пристанища

Первую попытку уточнения обстоятельств гибели любимого комиссара и поиск места его захоронения предприняли сами ковпаковцы вскоре после освобождения  Галичины от гитлеровцев.

20 сентября 1944 года  ковпаковцы Н.Шумейко, Н.Бобин, И.Манохин и Ф.Личко направили рапорт Т.Строкачу. По Вашему приказу, писали участники Карпатского рейда, осуществили проверку различных версий гибели генерала, повели работу "о восстановлении места захоронения", обследовав большую часть Станиславской (нынешней Ивано-Франковской) области (подчеркнем - до 90% площади которой относилось к горно-лесистой местности).

Отмечалось, что Руднева не оказалось среди личного состава групп, прорвавшихся из Карпат. Были опровергнуты версии о захоронении на еврейском кладбище, о том, что немцы захватили раненого комиссара и предъявляли его для опознания местному населению.

Всего в районе Делятинского боя обнаружили шесть братских могил, в которых упокоилось 48 партизан. Опросы горцев показали, что немцы захоронили убитых "в плавнике" (видимо, места с высоким уровнем грунтовых вод). Через 8 дней они же вскрыли могилы и фотографировали останки. После "опроса большого количества местного населения" и участников погребения из их числа, ковпаковцы вскрыли братскую для 20 партизан могилу в километре от села Заречье Делятинского района (урочище Дилок). В кармане одного из партизан нашли ржавые часы: стрелки остановились на двенадцати...

Разумеется, погребенные в таких условиях тела не могли дать точной идентификации личности павших, однако С.Руднева опознали по характерной густой шевелюре и пышных усах. "Мы установили и убеждены, - писали опытные вояки, - что комиссар Руднев Семен Васильевич убит в бою или застрелился сам на месте боя".

Петро Вершигора. Очевидно, всі попередні фото були зроблені саме ним - бо колишній режисер, нинішній (станом на літо 1943-го) заступник командира з розвідки і майбутній наступник Ковпака не розлучався в рейді з фотоапаратом ФЕД

Отметим, что среди проводивших эксгумацию и опознание не было П.Вершигоры - а ведь якобы его слова о "простреленном в затылок черепе" Руднева гуляли по страницам "разоблачительных" публикаций.

Сам разведчик П.Вершигора, говориться в отчетах того времени, сыграл "исключительную роль" при выводе остатков соединения из Карпат и по праву занял место С.Ковпака.

Последний после рейда несколько месяцев "находился на излечении" в Центре и в партизанские ряды уже не вернулся - видимо, ковать из него живую легенду считалось целесообразнее, нежели вновь доверить соединение.

Расследование лейтенанта Бобина

Повторное расследование гибели комиссара провел мл.лейтенант Николай Бобин.

3 июня 1945 года он доложил генерал-лейтенанту Т.Строкачу о результатах тщательного опроса местных жителей. Н.Бобин разыскал некого Онофрия Ковалюка, служившего у немцев переводчиком,  а также участников захоронения партизан Василия Обидняка и Якова Булавика (оккупанты согнали крестьян на работы).

Опрошенные подтвердили, что среди погибших был среднего роста мужчина, одетый в военную форму без погон, сапоги, и запомнившийся густыми темными волосами и пышными черными усами.

Свидетелем офицер предъявил фото С.Руднева, и те подтвердили точное сходство с тем еще не погребенным телом.

Выяснилось также, что полевую сумку Руднева нашли жители села Белые Ославы и передали священнику, однако тот ушел вместе с немцами. В сумке, в частности, находились списки личного состава Сумского соединения и перечень лиц, представленных к награждению.

Жернова бюрократии

По сути дела, расследование гибели и поиск места захоронения комиссара велся полуофициально, на энтузиазме боевых товарищей покойного.

Наконец, в июле 1946 года, спустя два года (!) после восстановления советского присутствия в регионе, заведующий организационно-инструкторским отделом ЦК КП(б)У Зленко доложил "партизанскому" секретарю ЦК Д.Коротченко, что для опознания останков С.Руднева, перезахоронения его и сына, создается комиссия в составе "историка от ЦК" И.Слинько, бывшего начальника штаба соединения Я.Базимы, Н.Бобина, Домникии Рудневой и двух медэкспертов.

Архивное дело о расследовании обстоятельств гибели комиссара С.Руднева завершается запиской его супруги подполковнику Сперанскому от 12 апреля 1946 года.

Домникия Руднева благодарит за назначенную с марта пенсию и просит сообщить о причине задержки перенесения останков ее мужа и сына из Станиславской области на родину (как это, вспомним, предусматривало постановление ЦК и правительства УССР).

Летом 1946 года Совет Министров Украины снарядил экспедицию на место делятинского боя, куда вошли и соратники Ковпака и Руднева. В июле 1946 года Семена и Радия Рудневых похоронили в братской могиле в городе Яремче Ивано-Франковской области.

Дмитро ВЄДЄНЄЄВ - професор, доктор історичних наук, заступник голови Українського інституту національної пам'яті

Повністю розслідування про смерть Семена Руднєва читайте на офіційному сайті УІНП