"Мы из будущего-2": фільм замовили люди, "яким не відмовляють"

В сіквелі "Ми з майбутнього" знявся українець Остап Ступка (ліворуч). Його герой любить самогон і сало

Сьогодні і завтра в рамках позаконкурсної програми фестивалю "Молодість" у Києві буде демонструватися "Мы из будущего-2" - російський фільм, відомий переважно завдяки скандальному ореолу довкола стрічки. Торік Мінкульт не видав прокатного посвідчення і тепер картина має присмак забороненого плоду, після перегляду навіть очікується дискусія.

Не втручаючись у обговорення художніх вартостей картини, хочемо нагадати її політичний підтекст.

Частина акторів, які грали головні ролі в першій стрічці, відмовилася брати участь у ксенофобському сіквелі - після цього їм погрожували "серйозними людьми" і натякали на те, що у другу частину фільму серйозно інвестувала нинішня партія влади в РФ "Единая Россия".

Про це - досі актуальний матеріал наших російських колег із "Нового времени".

Из четырех актеров, исполнявших главные роли в первой части (она появилась на экранах в феврале 2008-го), в сиквеле - только один.

История осталась бы незамеченной, если бы актер Данила Козловский и его агент Дмитрий Савельев не рассказали "The New Times" правду о проекте, новых порядках в российском кино, а также о том, кто и зачем их шантажировал.

Дмитрий Савельев, директор Данилы Козловского, говорит, что во время работы над первым фильмом о втором речь не шла. Уже после съемок, когда мы закрывали договорные дела, генеральный продюсер Людмила Кукоба как бы в шутку обмолвилась, что результат ее порадовал и она подумывает о продолжении.

"Ну да, — ответил я, — пусть теперь эта четверка вынырнет где-нибудь неподалеку от Бородинского поля или из Чудского озера выпрыгнет". Всерьез я к этому не относился. Однако в феврале прошлого года мне звонит знакомая ассистентка по актерам и делится радостью по поводу того, что мы с ней поработаем вместе, потому что ее позвали кастинг-директором на "Мы из будущего-2".

Я осторожно заметил, что ничего о проекте не знаю.

"Будем считать, что узнали сейчас, — заявила она. — Сценарий уже готов. Сюжет отличный, диалоги остроумные, и главная мысль очень важная: мы и украинцы — братские народы, делить нам нечего".

"Хорошая мысль, — согласился я. — А что с персонажами происходит?" — "Из прежних останутся Борман, Череп и медсестра Нина". — "Постойте, какая Нина? Она же погибла". — "В том-то и дело, что выжила, и это одна из главных пружин действия".

Тут я попросил поскорее мне этот сценарий прислать (автор сценария обоих фильмов — Александр Шевцов. — The New Times).

Получаю его, читаю и прихожу в ужас: безобразная и драматургически беспомощная смесь дешевой мексиканской мелодрамы, псевдопатриотической агитки и злой анти­украинской карикатуры.

Знаю, что потом ассистентке влетело от продюсера Кукобы: зачем, мол, послала первый, еще сырой вариант? Недавно я посмотрел готовый фильм: явная дичь в нем действительно вычищена.

Скажем, исчез эпизод, где Борман во время войны попадает в плен к украинцам-фашистам. Конвоир ведет его на допрос, подталкивая в спину дулом автомата, и по пути интересуется: "Ты коммунист?" — "Скорее, демократ, — отвечает ему Борман и после паузы добавляет: — В хорошем смысле этого слова". Спасибо, что не сказал "суверенный".

Впрочем, даже после сценарной «чистки» украинские персонажи — отъевшийся студент-националист и сопливый мажор — в начале фильма предстают какими-то человеческими отбросами.

К финалу они немного исправляются, но исключительно под благотворным воздействием безупречных российских парней с прочной идейной платформой.

Я уж не говорю о том, что в фильме в качестве пропагандистского приема используются националисты из дивизии «Галичина», которые расстреливают мирных соотечественников, а в свободное время подкрепляют силы салом и горилкой.

В общем, одолев сценарий, я переправил его Даниле, не скрыв от него брезгливых чувств. Он, прочитав его, сказал, что участвовать в этом категорически отказывается".

Ось вони - братські народи, яким нічого ділити

Козловский свой отказ прокомментировал "The New Times" так: "Когда мне прислали сценарий, я допускал возможность, что меня это увлечет, хотя изначально был против продолжения. Тем не менее всегда оставляешь себе шанс — а вдруг?

Но здесь сразу стало ясно, что это не тот случай. Передо мной был пошлый, неталантливый текст с развивающимся против всякой логики сюжетом, к тому же приправленным ксенофобией. У меня не было ни малейшего сомнения в том, участвовать ли в этой "игре".

К тому времени Козловский уже знал, что от проекта отказались исполнители главных ролей Дмитрий Волкострелов и Андрей Терентьев, Игорь Черневич, сыгравший в первом фильме роль особиста, и Даниил Страхов, исполнитель роли старшего лейтенанта Демина. Согласился только Владимир Яглыч.

В конце февраля прошлого года Савельеву позвонили от продюсеров и попросили о встрече.

"Я не очень понимал, зачем это нужно, но согласился, — рассказывает он. — Приехал на "Мосфильм", там сидели Кукоба и две ее помощницы.

"Дмитрий, — начала Людмила Сергеевна, — мне сказали, что Данила отказывается работать на нашем проекте. Вам это известно?" — "Разумеется, — говорю, — я ведь его директор". — "Что вы по этому поводу думаете?" — "То же самое, что и он. Мы вместе принимали это решение". — "Ваши аргументы?"

Я объяснил продюсеру, что Данила не успевает по срокам: Малый драматический театр, где он служит, как раз выпускал спектакль "Повелитель мух", и предполагавшиеся в мае съемки в Белоруссии приходились на время предпремьерных репетиций в Петербурге.

"Если вас смущает театр, Швыдкой (спеціальний представник президента РФ з культурної співпраці - Історична Правда) позвонит Додину (руководителю Малого драматического. — "The New Times"), и мы все уладим, — снова взяла слово Людмила Сергеевна. — Дмитрий, я позвала вас на серьезный разговор. Вы читали сценарий?" 

"Само собой", — ответил я. "Вы понимаете, какие люди заказали нам фильм?" — "Имею некоторые предположения". — "Вам понятно, что этим людям не отказывают? Они этого не поймут. Эти люди не знают слова "сиквел" и не должны его знать. Они и кто такой Козловский не знают. Его фамилия стала им известна по одной-единственной причине: он снимался в первом фильме. Значит, должен сниматься и во втором".

"Кому должен, Людмила Сергеевна?" — «Должен, Дмитрий! Премьера назначена на осень, накануне выборов на Украине. Вы вообще понимаете, какие времена наступают?"

"Какие? Надеюсь, вы не имеете в виду тоталитарные". — "Именно они! — неожиданно ворвалась в разговор одна из помощниц Кукобы, до того напряженно молчавшая. — Как реакция на тот беспредел, который творился в стране в девяностые годы!"

В этот момент в комнату вошел среднего роста мужчина в костюме. Сел в дальнем углу за стол и принялся сверлить меня глазами. "Это Дмитрий, директор Данилы Козловского, — пояснила, указывая на меня, Кукоба.

Вошедший кивнул и тихо, как бы с ленцой, произнес: "Вы тут, конечно, можете обсуждать что хотите. Но кино должно быть сделано. И оно будет сделано". Встал и вышел из комнаты, не попрощавшись.

"Кто этот господин?" — поинтересовался я. "Считайте, что представитель заказчика, — ответила Кукоба и продолжила. — Понимаете, Дмитрий, фильмов сейчас снимают мало, а будет еще меньше. И все будут такие, как наш. Так что отказываться — значит оставаться вообще без работы. Кроме того, Козловский может перечеркнуть свою карьеру. Если он сам этого не понимает, то вы понимать должны".

"Надеюсь, это не угроза?" — спросил я. "Нет. Дружеское предупреждение".

Конечно, все происходившее меня впечатлило. Я начал злиться. Скрывать причины нежелания иметь дело с проектом уже совсем не хотелось.

"Людмила Сергеевна, неужели вы не понимаете, что актер просто не хочет сниматься в вашем фильме? И ничто не заставит его это сделать". — "Зачем заставлять? — удивилась Кукоба. — Данила должен искренне захотеть. И ваша задача как директора ему в этом помочь".

"Кстати, он член "Единой России"? — поинтересовалась вдруг другая помощница. "Нет", — ответил я. - "Значит, вступит. Я бы попросила вас не спешить с ответом и еще раз подумать".

Я сказал, что решение окончательное. На этом мы попрощались".

Данилу Козловского эта история даже не удивила. "Думаю, ряды партийных актеров сейчас будут шириться, — сказал он The New Times. — Это шанс приблизиться к власти и получить от нее дивиденды, в том числе в профессии. Но мне такая торговля убеждениями отвратительна".

О каких таинственных людях говорила Кукоба, кем прикрывалась — можно только догадываться. Производством обеих частей «Мы из будущего» занималась компания A-1 Kino Video, созданная в 1999 году. Людмила Кукоба — ее генеральный директор и продюсер с 2003 года.

На официальном сайте компании в графе "формы финансирования", в частности, указано: "Государственная финансовая поддержка, целевое финансирование из федерального и местных бюджетов". Это либо Минкульт, либо известный фонд, созданный правительством РФ. Компания

A-1 уже давно и успешно работает по госзаказу, в ее послужном списке — полнометражный документальный фильм «Российский бокс» (к 100-летию российского бокса), пуб­лицистические сериалы "Оружие России" и "Все золото России". Все они, кстати, спродюсированы Кукобой.

На вопрос "The New Times", кто конкретно финансировал "Мы из будущего-2" и каким это людям "нельзя отказывать", Людмила Сергеевна сказала, что "государственных денег на картине не было, хотя изначально мы действительно на них рассчитывали. Нам помогли инвесторы — обычные бизнесмены, которые хотят зарабатывать на кино.

Савельев раздувает из мухи слона. Наша беседа — обычный разговор продюсера с агентом актера. Естественно, я, как и инвесторы, очень хотела, чтобы Данила Козловский снялся в продолжении, а потому использовала все возможные и невозможные аргументы. Разговор действительно был нервным, но ничего криминального".

Также Кукоба опровергла участие в проекте Владислава Суркова, слухи о котором появились в СМИ, хотя и призналась: "Владислав Юрьевич в курсе выхода картины — фильм был одобрен".

Как бы то ни было, но после этой истории слоган фильма "Прошлое ближе, чем ты думаешь" звучит теперь особенно зловеще...

Джерело: "The New Times"