"Подвиг, рівний фронтовому". КГБ України і Чорнобиль

Нарис заступника голови Українського інституту національної пам'яті, який подається нижче, написаний на унікальних матеріалах радянської спецслужби та спогадах ліквідаторів аварії - керівників та оперативних працівників КГБ Української РСР.

Авария на Чернобыльской АЕС стала катастрофой планетарного масштаба. О ее причинах и губительных последствиях написаны горы литературы.

Однако незаслуженно мало соотечественники знают об усилиях органов государственной безопасности Украины "достучаться" в высокие партийно-правительственные инстанции с тревожной информацией об угрозах техногенных катастроф на ЧАЭС, об их вкладе во всенародное дело ликвидации последствий ядерного бедствия.

Тогда сотрудники различных подразделений КГБ УССР проявили личное мужество и высокий профессионализм, по праву вписав достойную страницу в историю отечественных спецслужб.

Строительство Чернобыльской атомной электростанции имени В.И. Ленина началось в 1970 году. Поскольку объект имел статус стратегического, новостройка с самого начала была отнесена к сфере контрразведывательной защиты органов государственной безопасности.

Непосредственно в городе Припяти создается городской отдел Управления КГБ при СМ УССР по Киеву и Киевской области. Возведение станции курировало 2-е Управление (контрразведывательное) КГБ УССР.

10 декабря 1982 года создается 6-е Управление КГБ СССР, ведавшее контрразведывательной защитой промышленного и научно-технического комплекса, 6-й отдел столичного УКГБ.

К 1986 году 6-е Управление КГБ УССР обслуживало 424 оборонных, 1974 важных экономических и 130 научно-технических объектов, которые в год посещало до 3,5 тыс. иностранцев. Непосредственно энергетическим комплексом Украины занимался 3-й отдел этого Управления. Разумеется, при этом применялись и специфические методы негласного сбора информации, присущие всем спецслужбам.

Кстати говоря, контрразведчики Украины имели опыт расследования серьезных катастроф, повлекших человеческие жертвы. Среди них - взрыв 60-тонного конвертора "Криворожстали" в 1957-м (12 жертв), печально известный сель на Куреневке в Киеве (13 марта 1961-го, по официальным данным, погибло 145 и травмировано 143 человека), взрыв на Павлоградском химическом заводе, производившем взрывчатку (53 погибших), ряда железнодорожных катастроф.

Куренівська трагедія: як і чому це сталося

Одним из первых документов КГБ стала справка от 19 сентября 1971 года, излагавшая основные инженерно-технические характеристики проекта ЧАЭС, проектная мощность которой должна была достигнуть 4 млн. квт. (второе место по мощности в Союзе). Уже тогда звучали тревожные нотки.

Отмечалось, что Министерство энергетики УССР опыта эксплуатации атомных станций не имеет. Высказывалось пожелание - подбор, расстановка и обучение строительно-монтажного и эксплуатационного персонала станции должно проводиться более тщательно, так как последствия халатного отношения к исполнению им служебных обязанностей  способно привести к тяжким последствиям.

Строительство продолжалось, продолжались и "чекистские мероприятия". Так, в августе 1976-го столичное УКГБ направило руководству КГБ при СМ УССР спецсообщение о "систематических нарушениях технологии проведения строительно-монтажных работ на отдельных участках строительства" станции.

Отмечалось, что, по оперативным данным, трест "Южатомэнергострой" не выполняет планы возведения сотен (!) производственных помещений, чем ставит под угрозу срыва введение в строй 1-го энергоблока-"миллионника".

Несвоевременно поставляется техническая документация из московских, ленинградских, новосибирских проектных учреждений.

Сварные трубы для водоводов Кураховского котельно-механического завода (Донецкая область) полностью непригодны. Однако директор АЭС Виктор Брюханов и главный инженер Управления строительства Н. Луков "товар" бракоделам не вернули и передали монтажникам.

Строительных рабочих катастрофически не хватало, и некомплект "работяг" сварщиков, каменщиков, бетонщиков и других составлял 1500 единиц. Машинные залы отделывались так, что сразу же требовали ремонта. Нарушения в бетонировании бака для жидких радиоактивных отходов (!) грозили утечкой, а его обшивка по вине прораба оказалась деформированной.

Настоящее раздолье создавалось для потенциальных диверсантов. 40 сотрудников вооруженной охраны оказались поголовно "пенсионерами или лицами преклонного возраста", и не несли ответственности за сохранность особо важного оборудования.

Группа охранников из 12 человек (при штате в 84 единицы) не способна была обеспечить безопасность особо уязвимых агрегатов и даже "склада свежего ядерного топлива". КГБ информировал о вопиющих фактах "сіру хату", как в народе именовали здание ЦК КПУ.

Головотяпство набирало силу, и спецсообщения чекистов адресовались все выше и выше. Уже Председатель КГБ УССР генерал-полковник Виталий Федорчук информировал лично Первого секретаря ЦК КПУ Владимира Щербицкого, реагировавшего распоряжениями о создании комиссий "для проверки и разработки предложений".

Так починався Чорнобиль. Компартія ігнорувала попередження КДБ

Первый гром грянул 23 часа 40 минут 18 февраля 1979-го. Тогда, докладывал КГБ УССР, автоматическая защита аварийно отключила 1-й энергоблок. Причина - отключение главных циркуляционных насосов, подававших воду для охлаждения реактора.

Виновниками назывались сотрудники Ленинградского проектного института, изначально заложившие в техническую документацию несовершенство дренажного устройства.

Своеобразной была и "забота о трудящихся" города энергетиков. От Киевского УКГБ не укрылись и такие факты. Из 139 жалоб рассмотрено и удовлетворено 92, остальные "подшиты в соответствующие дела".

Особенно много жалоб сыпалось на жилищные условия, а 195 работниц добивалось от обкома профсоюзов строительства нового детского сада в Припяти.

Директор завода "Юпитер" выдал 400 гарантийных писем о предоставлении жилья в течение года, однако удовлетворено было лишь 35 человек. Скученность жильцов в общежитиях (дополнительную "рабсилу" набрали, дабы сдать 3-й блок АЭС к ХХVІ съезду КПСС) порождала антисанитарные условия.

На место направили бригаду оперработников во главе с замначальника Киевского УКГБ для "проведения предупредительно-профилактических мероприятий".

Подкачали и "братья по социалистическому лагерю". Югославские фирмы-поставщики "Энергоинвест" и "Джура Джурович" делали сварное оборудование куда хуже, чем их соотечественники дефицитную в СССР обувь.

В результате возникла угроза аварий при работе оборудования при высоких температурах; остается только гадать, почему специалисты Киевского филиала института "Энергомонтажпроект" дали добро на технологию сварочных работ "югославских товарищей".

Грубые нарушения технологии строительства отмечались в докладах ("в порядке информации") контрразведчиков и в дальнейшем. Так, 26 февраля трагического 1986 года сообщалось, что при сооружении 5-го энергоблока площадь перекрытий, непригодная для эксплуатации, составила 300 квадратных метров, что могло привести "к серьезным аварийным ситуациям, в том числе с человеческими жертвами".

Как отмечал в воспоминаниях тогдашний заместитель председателя КГБ УССР генерал-майор Юрий Петров, только в 1983-1985 годах вследствие нарушений технологической дисциплины, некачественного выполнения строительно-монтажных работ, нарушения правил пожарной и радиационной безопасности на ЧАЭС произошло 5 аварий и 63 отказа основного оборудования.

А что же "высокие инстанции", куда потоком шла тревожная упреждающая информация контрразведки? Результат шокирующий: сведения об утечке радиоактивных материалов со станции квалифицировали как "паникерство и дезинформацию", а группа сотрудников КГБ получила взыскания по службе и партийной линии...

"26 апреля с.г. в 1 час 25 минут в помещении 4-го энергоблока при выводе его в плановый средний ремонт и проведении испытаний турбогенераторов НР 7 и 8 произошел взрыв и возник пожар, который перекинулся на крышу 3-го энергоблока.

В результате взрыва разрушен шатер кровли реактора НР4 и машинного зала. Во время аварии в помещении находилось 17 работников смены, 9 их них госпитализировано, 4 работника находятся в тяжелом состоянии, один их которых в реанимации. Пожар локализован".

Таким было первое сообщение Киевского УКГБ в КГБ Украины и Союза ССР. Говорилось также, что территория станции оцеплена, обстановка в Припяти и прилегающих населенных пунктах контролируется, а на место происшествия выехала оперативно-следственная группа во главе с замначальника УКГБ полковником Глебом Сивцом.

В тот же день дополнительно сообщили, что скончался работник станции В.Шашенок, не установлено место нахождения старшего оператора реакторного отделения Валентина Ходемчука (4-й энергоблок стал последним земным пристанищем 35-летнего энергетика).

Проведенное по свежим следам оперативное расследование и "доверительные беседы со специалистами" позволили контрразведчикам прийти к предварительному выводу: "Взрыв произошел вследствие ряда грубых нарушений правил работы, технологии и несоблюдения режима безопасности при работе реактора 4-го блока АЭС".

Позднее экспертиза специалистов Оперативно-технического управления (ОТУ) КГБ УССР показала, что мощность взрыва (точнее, двух последовательных взрывов, о которых утверждали очевидцы), оказалась эквивалентна 50-60 тоннам тротила!

Група співробітників КДБ УРСР на ЧАЕС після аварії. Фото: memorial.kiev.ua

...В 1 час 30 минут 26 апреля телефонный звонок разбудил начальника Припятского горотдела КГБ подполковника Виктора Клочко: пожар на 4-м блоке (здание было разрушено с уровня в 73 метра до 45).

Через 18 минут после взрыва В.Клочко и его подчиненные В.Богдан и В.Суховилин (инженер-физик, в будущем - ответственный работник ФСБ России) были на месте аварии, начав опрос персонала смены.

Проверку сохранности периметра и сигнализации - отрабатывалась версия возможной диверсии. Вскоре к оперативным мероприятиям подключился весь поднятый по тревоге личный состав горотдела КГБ.

Офицеры Шульгин и Кокоруза опрашивали сотрудников Управления строительства. Оперработники Ю.Матковский и А.Рыбак в медсанчасти беседовали с потерпевшими, которые в ручному режиме останавливали 3-й блок и получили большую дозу облучения, превратившись в источник радиации для собеседников. Остальные сотрудники обеспечивали связь и бесперебойное информирование КГБ УССР.

Когда на ЧАЭС прибыла оперативная группа во главе с начальником 6-го Управления КГБ СССР генерал-лейтенантом Федором Щербаком, то информация, собранная офицерами горотдела из оперативных источников и опросами персонала, была признана наиболее правдивой и достоверной.

Именно к операм КГБ за сведениями о положении после катастрофы сразу прибыл председатель Правительственной комиссии Борис Щербина.

Сотрудники горотдела работали в чрезвычайном режиме, рабочий день длился с 5 утра до 2 ночи, радиоактивную пыль смывали в речке. За 10 дней самоотверженной работы в зоне катастрофы сотрудники горотдела получили, при годовой (!) допустимой дозе в 5 бэр, "порцию" радиации: Суховилин и Богдан - 45 бэр, Клочко - 40, остальные офицеры - по 20-27 бэр.

Получивших наибольшую дозу отправили в московскую радиологическую клинику, а затем в Центральный госпиталь КГБ СССР, остальных на месяц госпитализировали в госпитале Военно-медицинского управления КГБ Украины.

Резолюція Щербицького на звіті про радіаційний фон: "Что это означает?"

В 2 час 30 минут 26 апреля 1986-го на место аварии выехали оперативно-следственные группы КГБ УССР во главе с заместителем Председателя генерал-майором Ю. Петровым (куратором контрразведывательной защиты научно-экономического комплекса) и замначальника 6-го Управления подполковником В. Слободенюком, Киевского УКГБ под началом полковников Г. Сивца и М. Турко.

Естественно, главным вопросом, волновавшим контрразведчиков, были причины катастрофы. Красноречивая информация на сей счет содержалась в спецсообщении от 7 мая:

"... Мнение большинства людей сводится к тому, что общей причиной аварии явилась низкая культура работников АЭС. Речь идет не о квалификации, а о культуре работы, внутренней дисциплине и чувстве ответственности. Вполне вероятно, что управление реактором доверено людям квалифицированным и ответственным.

Однако в штате АЭС большой обслуживающий персонал, уровень которого оставляет желать лучшего. Они выполняют вспомогательные функции, однако наложение отдельных мелких погрешностей могло в сумме привести к непредсказуемым последствиям.

Среди возможных причин аварии называют спешку со сдачей в эксплуатацию 4-го энергоблока. Говорят о том, что сдавали его досрочно к съезду, а теперь должны были остановить реактор для доработки...".

Лишь в 1986-1987 годах через оперативно-следственные группы прошло 355 сотрудников КГБ Украины, десятки офицеров КГБ других союзных республик. Тщательное изучение различных источников позволило отбросить версию о диверсионном акте.

Впоследствии, размышляя об истоках трагедии, Ю. Петров писал, что стало "закономерным результатом сложной и длительной причинно-следственной цепочки событий":

"Главное место в этой цепочке занимает практика управления ядерно-энергетической отраслью, что сложилась в бывшем СССР. Ядерная энергетика выросла их недр военно-промышленного комплекса, унаследовала его секретность.

В Советском Союзе отсутствовало ядерное законодательство. Жесткая военно-политическая ориентации ядерного комплекса имела одну цель - создание новых видов вооружений. При этом вопросы безопасности рассматривались как второстепенные и их решение каждый раз откладывалось на будущее. А финансирование соответствующих научно-исследовательских институтов велось по остаточному принципу.

Среди реальных причин аварии, прежде всего, - несовершенство конструкции реактора, неадекватная система защиты. Именно эти обстоятельства, наряду с некачественной регламентной документацией, стали главными причинами аварии..."

Напряженно работали следователи КГБ О.Береза, Н.Гезун, А.Лукьяненко, В.Вялец, В.Дашко и другие, а старший следователь по особо важным делам Следственного отдела КГБ УССР подполковник Николай Цимох за мужество и самоотверженность, проявленные при ликвидации аварии, был награжден орденом "Знак Почета".

Стоит отметить, что украинские контрразведчики вели оперативную работу и на других действующих АЭС в УССР.

Так, 9 января 1987 года на Запорожской АЭС произошла "местная радиационная авария" с утечкой радиоактивной воды в машинный зал. 29 апреля 1987 года при проведении ремонтных работ на Южно-Украинской АЭС рухнула 12-тонная деталь крана, деформировав корпус реактора.

На Хмельницкой станции старшим оператором реакторного отделения вообще поставили бывшего начальника ЖЕКа без всякого специального образования!

Члени оперативної групи КДБ УРСР у Чорнобилі

Пример самопожертвования и верности воинскому долгу продемонстрировал офицер Киевского УКГБ Юрий Решетников.

В начале мая ситуация на разрушенном энергоблоке крайне обострилась. Температура в реакторе достигла 2440 градусов при критической в 2770. Повторный взрыв, по мнению специалистов, грозил превратить в зону высокого радиационного заражения территорию с радиусом в 500 км!

Шахтеры и метростроевцы пробили к основанию реактора тоннель, установив систему охлаждения жидким кислородом, предотвратив новую беду.

Среди них находился и оперработник Ю.Решетников. 5 мая 1988 года капитан Решетников умер от острого лейкоза, ему был 31 год. Его фамилия нанесена на стелу памяти сотрудников столичного Управления, погибших на боевом посту, учрежден ежегодный турнир по волейболу его памяти - Юрий был мастером этого вида спорта.

Всего в ликвидации последствий аварии на ЧАЭС приняло участие 600 тыс. граждан СССР. Из зараженной зоны эвакуировано 115 тыс. человек.

25 апреля 1990 года Верховный Совет СССР официально признал, что предыдущая информация о масштабах катастрофы есть результатом лжи и неправильной оценки масштабов аварии.

Сообщалось, что в период аварии погиб 31 человек, в 1990 году от последствий катастрофы - 70 человек, к 1991 году Чернобыль стоил жизни 12 тысячам граждан СССР, в основном - военнослужащим.

Советские органы власти предоставили в МАГАТЭ ложные сведения о выбросе в атмосферу 3% радиоактивных веществ, в то время как реальный выброс составил 60-80%.

К июню 1986 года для ликвидации последствий аварии на ЧАЭС приказами министра обороны СССР были отмобилизованы и переброшены в район катастрофы 94 воинские части (химической защиты, инженерных, сухопутных, военно-строительных войск, авиации), подразделения Гражданской обороны общей численностью свыше 32 тыс. человек.

Руководство контрразведывательным обеспечением группировки возложили на Управление особых отделов КГБ СССР по Юго-Западному направлению (ЮЗН).

Создается оперативный штаб, куда вошел руководящий и оперативный состав особых отделов КГБ по войскам ЮЗН и Киевского военного округа (всего - около 70 генералов и офицеров). На штаб возлагались задачи "слежения за обстановкой в районе работ, своевременного получения информации о передислокации войск, их использования ликвидации последствий аварии".

К июлю в районе ЧАЭС находилось уже 40 тыс. "лиц 3-го приписного разряда", то есть резервистов достаточно солидного возраста, именуемых в народе "партизанами". На их плечи, вместе с солдатами-срочниками, ложилась основная черновая работа ликвидаторов.

Нужно сказать, что военные контрразведчики докладывали крайне нелицеприятную для обладателей больших звезд информацию:

"В ходе бесед военнослужащие высказывали недовольство тем, что при проведении мобилизации некоторые работники военных комиссариатов... допускали прямой обман приписного состава, сообщалось о направлении не в г. Чернобыль, а в целинные районы, говорилось об оплате в пятикратном размере, обещалось содействие по возвращении в получении бесплатных путевок, предоставлении льгот их семьям".

Немало "партизан" призвали прямо с рабочих мест, без подготовки и медицинского обследования, в результате чего среди призванных оказались люди с хроническими заболеваниями и физическими дефектами.

Резервісти перед входом на територію ЧАЕС. 1986 рік. Фото: ukrmap.kiev.ua

Получившие предельные дозы облучения продолжали оставаться в строю. Так, в 554-м отдельном инженерном батальоне таковых насчитывалось 170, в то время как командир батальона и ротные командиры "покинули часть после получения предельных доз облучения". Не удивительно, что в батальоне 2 июля 1986-го началась, фактически, голодовка протеста - личный состав отказался от приема пищи.

Не сладко пришлось бойцам шести военно-строительных отрядов (3231 человек к августу), куда призвали даже лиц старше 45 лет, отцов трех и более детей, больных, из-за чего пришлось откомандировать 563 человека!

Приближалась зима, а военные строители жили в неотапливаемых палатках без крытых столовых, сушилок, бани, страдали от простудных заболеваний, не хватало лекарств. Врачи не успевали проводить плановые медосмотры.

...Еще в 1979 году специалисты Военно-медицинского управления (ВМУ) КГБ УССР развернули работу по медобслуживанию лиц, работавших в зоне вероятного радиационного воздействия.

Когда же деятельность сотрудников органов госбезопасности в радиационной среде стала повседневной реальностью, необходимо было разработать соответствующие правила поведения людей, организовать их обследование, профилактику и лечение.

"Основное задание медицинского персонала, - писал впоследствии начальник ВМУ КГБ - СБ Украины, доктор медицинских наук, профессор, генерал-майор медслужбы Михаил Захараш, - было предельно ясным - сберечь жизнь и здоровье сотрудников, которые с первых дней после аварии находились в центре событий".

Для детоксикации организма и выведения радионуклидов в клинике ВМУ, совместно со специалистами Института проблем онкологии и Института общей и неорганической химии АН УССР, впервые в мировой клинической практике применили энтеро- и гемосорбенты в совокупности со внутривенным лазерным облучением крови.

Перші новини про аварію. Порівняйте радянську і американську (ВІДЕО)

Профилактический  прием энтеросорбентов позволял снизить активность изотопов в крови в 6-8,5 раз, усилить сопротивляемость организма. На фоне сорбентной терапии ни один из сотрудников КГБ не пострадал от лучевой болезни, значительно реже случались осложнения после работы в зоне.

Впервые в практике предупреждения развития лучевой болезни научно-медицинским коллективом под руководством М.Захараша предложен способ лечения при помощи сорбентов и квантовой терапии.

Передовые методы лечения внедрялись, преодолевая косность и 4-летнее сопротивление союзного Минздрава и Академии наук СССР. Лишь в 1990-м Институт биофизики АН СССР принес официальные извинения за "невнимание" к разработкам специалистов ВМУ КГБ УСССР.

В память о героизме и профессионализме сотрудников органов госбезопасности на мемориальной доске в Центре профессионального, патриотического и культурного воспитания сотрудников Службы безопасности Украины выбиты слова:

"С первых часов Чернобыльской катастрофы непосредственное участие в расследовании причин аварии и мероприятиях по контрразведывательному обеспечению ликвидации ее последствий приняли свыше 1500 сотрудников органов госбезопасности Украины, чем совершили подвиг, равный фронтовому".