Августовская война 08.08.08: Кто начал первым?

В этом докладе рассматриваются выводы троих хорошо известных комментаторов, которые возражают против официального мнения режима Медведева-Путина по вопросу о том, какая сторона инициировала военные действия в пятидневной российско-грузинской войне августа 2008 г.

Этими тремя комментаторами являются:
Андрей Илларионов, который служил старшим экономическим советником Президента Путина в Администрации Президента России в 2000-2005 гг.;
Павел Фельгенгауэр, ведущий военный обозреватель, который пишет для выходящей три раза в неделю продемократической «Новой газеты»;
и Юлия Латынина, еще одна влиятельная журналистка, которая регулярно публикуется в «Новой газете», на веб-сайтах ej.ru и gazeta.ru и которая также ведет популярную еженедельную программу на радио «Эхо Москвы».

(Из-за ограниченного объема доклада внимание в нем будет сосредоточено исключительно на событиях в Южной Осетии. События в Абхазии рассматриваться не будут).

24 июня этого [2010] года Президент Дмитрий Медведев во время совместной пресс-конференции с Президентом Обамой, состоявшейся в Восточном зале Белого Дома, признал наличие продолжающихся разногласий между его страной и США по поводу Республики Грузия. Медведев, как и ранее, заявил, что война 2008 г. была «конфликтом, инициированным грузинским руководством».

Как мы увидим, Илларионов, Фельгенгауэр и Латынина оспаривают это утверждение российского президента.

Помимо рассмотрения выводов упомянутых выше троих обозревателей, в этом докладе предпринимается также попытка сравнить то, что они пишут относительно начала военных действий и выводы Независимой международной миссии по установлению фактов конфликта в Грузии (IIFFMCG) Совета Европейского Союза.

30 сентября 2009 г. эта миссия, которую возглавляла посол Швейцарии Хайди Тальявини, сделала достоянием общественности пространный отчет о конфликте. В тот же день отчет миссии был также размещен в Интернете.

Выводы Илларионова

Несомненно, наиболее значительным вкладом в понимание главных причин августовской войны (с российской стороны) является колоссальное исследование, проведенное Андреем Илларионовым. В будущем никто не сможет писать, претендуя на осведомленность об этой войне, без того, чтобы прежде ни изучить огромное количество материалов, размещенных Илларионовым в Интернете.

Особо ценными являются чрезвычайно детальная хронология событий и собрание документальных и аналитических материалов, которые Илларионов опубликовал в 2009 г. в журнале «Континент», а электронная версия появилась на сайте «Журнальный зал».

Андрій Ілларіонов

Илларионов попытался свести воедино и обобщить информацию, размещенную на сайте «Журнальный зал», в большой статье из четырех частей, которая появилась в «Новой газете» в конце июня – начале июля 2009 г.

Англоязычная версия этой статьи вместе с детальной хронологией событий вышла в сборнике 2009 г. под редакцией Сванте Корнелла и Фредерика С.Старра «Оружие августа 2008-го: Война России в Грузии».

В дополнение к этим публикациям 20 февраля 2009 г. Илларионов поместил на сайте livejournal.com полезную хронологию действий, предпринятых обеими сторонами, российской и грузинской, в период, предшествовавший конфликту.

Для примера, он сообщил, что Россия впервые ввела танки на территорию Южной Осетии 3 февраля 2003 г., в то время, как Грузия впервые сделала то же 7 августа 2008 г.

Помимо этого, Илларионов дал несколько продолжительных интервью радио «Эхо Москвы», в которых он еще больше подтвердил свою версию событий.
Он также дал интервью на ту же тему радио «Свобода».

Стоит заметить, что длинный Доклад Тальявини нисколько не признает новаторское исследование Илларионова.

Наряду с тем, что в указанном докладе есть ссылки на две другие статьи из книги под редакцией Корнелла и Старра, он обходит молчанием плодотворную работу Илларионова.

В своем эссе мы, во-первых, резюмируем хронологию и информацию Илларионова о наращивании сил российской стороной в ходе подготовки августовской войны.

Затем мы исследуем то, как Иларионов описывает непосредственный период подготовки к войне, начиная с конца июля 2008 г.

По мнению Илларионова, события, предшествовавшие августовской войне, имели место еще в 1999 г., когда Владимир Путин стал премьер-министром России.

Начиная с 1999 г., утверждает Илларионов, развился патерн постоянной, неослабной агрессии России против ее южного соседа.

Во-первых, отмечает он, Россия сделала выбор в пользу поддержки сепаратистского руководства Южной Осетии с помощью крупного вооружения: «Снабжая Южную Осетию тяжелой военной техникой, российское правительство умышленно выбрало военное решение конфликта с Грузией. Предоставляя режиму Южной Осетии семьдесят пять дополнительных танков Т-72 и огромное количество оружия и снаряжения в мае и июне 2004 г., российское правительство еще больше проложило дорогу будущей крупномасштабной военной акции».

Ко времени августовской войны Южная Осетия могла похвастаться самым большим количеством танков на душу населения по сравнению с любым государством или частью государственного образования на всей планете: 1758 танков и легких танков на тысячу человек, что выше, чем в таких милитаризованных странах, как Израиль (531) и Северная Корея (177).

В период 2004-2008 гг. Россия также построила военные базы около Джавы в Южной Осетии, которые были вне международного контроля.

Россия, писал Илларионов, неоднократно с сочувствием относилась к просьбам Президента Кокойты и контролируемого им парламента о признании независимости Южной Осетии от Грузии.

Так, например, «южноосетинский парламент в марте 2002 г. утвердил резолюцию с просьбой к российским властям признать независимость республики и принять ее в состав Российской Федерации».

13 марта 2008 г. «Российская государственнная дума на закрытом заседании обсудила доклад, подготовленный российской секретной службой и Министерством иностранных дел, о стратегии достижения независимости Абхазии и Южной Осетии. 21 марта 2008 г. Дума приняла специальную резолюцию о поддержке обеих просьб о признании».

В конце 2002 г., заметил Илларионов, Эдурд Кокойты, бывший борец и теневой бизнесмен, неожиданно ставший российским избранником в качестве главы южноосетинского режима, «начал назначать на должности в правительственной бюрократии представителей российских силовых министерств (а именно: обороны, безопасности и разведки, и т.п.)».

На момент августовской войны, отметил Илларионов, министром обороны Южной Осетии был генерал-лейтенант Василий Лунёв, выпускник Военной академии им. М.В. Фрунзе и Военной академии Генерального штаба Вооруженных сил РФ, занимавший ранее пост первого заместителя командующего войсками Сибирского военного округа.

Секретарем Совета безопасности – и бывшим министром обороны республики – был генерал-лейтенант Анатолий Баранкевич, уроженец российского Дальнего Востока, который ранее служил в Сибирском военном округе, в Приволжском и Северо-Кавказском военных округах.

Министр МВД, генерал-лейтенант Михаил Миндзаев, ранее служил в спецназе ФСБ и в качестве заместителя начальника штаба МВД Республики Северная Осетия – Алания.

Председатель республиканского КГБ (советское название было сохранено) Борис Аттоев ранее служил в центральном аппарате ФСБ в Москве и начальником Управление ФСБ по Кабардино-Балкарии.

Невозможно представить, что эти высокопоставленные российские генералы поддержали бы курс, не совпадающий с желаниями Владимира Путина и российских силовиков.

Другой момент, многократно отмечаемый Илларионовым, состоит в важности процесса паспортизации. В течение весны и лета 2002 г. правительство России начало подготовку к выдаче российских паспортов жителям Южной Осетии (так же, как и в Абхазии и Аджарии). «В июне 2002 г. российский парламент принял необходимые поправки к российскому Закону о гражданстве, которые вызвали сильный протест [тогдашнего – Дж.Б.Д.] грузинского Президента Эдуарда Шеварднадзе».

Сразу за Революцией Роз, которая произошла в конце 2003 г., и избранием Михаила Саакашвили на пост президента этот процесс паспортизации усилился. К началу апреля 2003 г., когда Шеварднадзе все еще был президентом, 56% населения Южной Осетии получили российские паспорта. К середине августа 2006 г. эта цифра возросла до 98%.

Доклад ЕС – Тальявини, что следует отметить, настаивал на том, что этот процесс российской паспортизации фактически противоречил международному праву.
Чтобы этот процесс был законным, подчеркнула посол Тальявини, «требуется четкое согласие страны проживания. Грузинский закон, между тем, не признает двойного гражданства...
Подавляющее большинство якобы натурализованных людей из Южной Осетии и Абхазии не являются российскими гражданами, с точки зрения международного права...

Они оставались гражданами Грузии ко времени вооруженного конфликта в августе 2008 г., и они остаются таковыми по сей день, с точки зрения закона...».

Рассуждая по вопросу о начале конфликта, Илларионов заметил, что в июне 2008 г. южноосетинские власти создали веб-сайт под названием «Осетинский геноцид».

Этот сайт, по-видимому, подготавливал почву для предъявления обвинений Грузии в геноциде, как только начнутся военные действия. 20 июля была проведена кибер-атака против грузинских правительственных сайтов; подобные атаки усилились во время конфликта.

6 июля Северо-Кавказский военный округ начал свои военные учения «Кавказ-2008», «с участием восьми тысяч служащих армии, внутренних войск и ФСБ, включая 700 единиц бронетехники, а также при поддержке Военно-воздушных сил и Черноморского флота».

2 августа – всего за пять дней до начала военных действий – эти учения официально закончились, «но войска, участвовавшие в маневрах, не ушли со своих позиций».

В дни, предшествовавшие конфликту, Илларионов писал, что Россия предприняла ряд шагов, свидетельствующих о том, что она решила спровоцировать конфликт.

2 августа в Цхинвали стали прибывать журналисты российского государственного телевидения, радио и газет, готовые и стремящиеся освещать войну, которая еще не началась; к 7 августа их число достигло пятидесяти. (Там был только один нероссийский журналист – украинец). Для изучающих войну этот процесс теперь известен как «prepositioning of journalists», или опережающее/заблаговременное размещение журналистов рядом с предполагаемым местом будущего конфликта.

В первую неделю августа Илларионов подчеркивал, что власти Южной Осетии эвакуировали более двадцати тысяч человек гражданского населения. «Это число составляло более 90% населения будущей территории сражения и около 40% всего населения Южной Осетии...».

В то же время в Северной Осетии началась официальная мобилизация «добровольцев» и казаков, и первые 300 из них пересекли российско-грузинскую границу 4 августа.

Большинство этих добровольцев были приписаны к 19-й пехотной дивизии Северо-Кавказского военного округа или к североосетинскому миротворческому батальону; другие заключили контракты с южноосетинским министерством обороны.

Илларионов обратил также внимание на скрытое проникновение российских военных частей в Южную Осетию.

Наряду с этим, 2 августа в Цхинвали состоялось важное совещание, на котором присутствовали заместитель российского министра обороны генерал армии Николай Панков, заместитель руководителя российской военной разведки и главнокомандующий 58-й армией Анатолий Хрулев, два генерала – командующие 530 военными российских и южноосетинских миротворческих сил, а также высокопоставленные южноосетинские силовики и Президент Кокойты.

3 августа разведывательный батальон 42-й мотострелковой дивизии прибыл в Южную Осетию.

На следующий день, 4 августа, в республику прибыли медицинские части и части связи 58-й российской армии; и 5-го – несколько единиц бронетехники, к тому же сорок артиллерийских орудий и разведывательный батальон 33-й специальной воздушно-десантной штурмовой бригады с полным вооружением прошли в Южную Осетию через Рокский тоннель.

Вечером 6 августа руководство Северо-Кавказского военного округа было размещено в Джаве, в Южной Осетии.

Наконец, 7 августа, между 3:41 и 3:52 утра, колонна российской бронетехники прошла через Рокский тоннель на территорию Южной Осетии.

Илларионов обратил внимание на то, что в сентябре 2008 г. российские власти вынуждены были признать наличие колонны бронетехники, но они утверждали, вводя в заблуждение, что это была просто смена российских миротворцев.

Илларионов изучил большое число источников, чтобы найти информацию, свидетельствующую о том, что основные части российских вооруженных сил были тайно введены в Южную Осетию до начала военных действий.

В документальном разделе материалов из журнала «Континент» Илларионов цитирует южноосетинские официальные и неофициальные веб-сайты и блоги, а также многочисленные российские газеты, веб-сайты и блоги, как официальные (например, военная газета «Красная звезда»), центральные (например, «Независимая газета») и местные (например, «Пермские новости», «Вечерний Саранск», «Газета Юга» [Кабардино-Балкария – Дж.Б.Д.]), чтобы показать незаконное присутствие регулярных российских военных частей – то есть частей, не связанных с российским контингентом миротворцев – в Южной Осетии до начала конфликта с 7 на 8 августа.

Теперь переходим к центральной теме исследования Илларионова: а именно, к вопросу о том, какая из сторон начала войну.

28 июля южноосетинские силы, как он утверждал, «впервые открыли огонь по Коллективным миротворческим силам и наблюдателям OБCE. На следующий день [29 июля – Дж.Б.Д.] впервые южноосетинские силы подвергли артиллерийскому обстрелу села с этнически смешанным населением, находившиеся под грузинским контролем».

5 августа южноосетинский министр внутренних дел генерал-лейтенант Миндзаев отдал «приказ разрушить [этнически грузинскую – Дж.Б.Д.] деревню Нули».

6 и 7 августа южноосетинские силы обстреляли и провели артобстрел нескольких этнически грузинских деревень, включая Нули. Шестого было ранено двое грузинских миротворцев. Седьмого утром сила обстрелов возросла; трое грузинских военнослужащих было ранено.

Затем, позднее в тот же день: «Пост грузинских миротворцев из Авневи был обстрелян...
Двое грузинских миротворцев были убиты.

Это первый факт смерти [грузинского] миротворца в зоне конфликта».

Зная, что большие части российской бронетехники продвигались через Рокский тоннель и что еще более крупные части были готовы сделать то же, а также что обстрел грузинских деревень продолжался и становился сильнее, Президент Саакашвили, как хорошо известно, примерно в 11:30 ночи 7 августа отдал приказ о начале военной операции.

Илларионов рассматривал это решение грузинского президента как вполне оправданное.

Выводы Фельгенгауэра

Известный российский военный журналист Павел Фельгенгауэр согласен с мнением Илларионова. Грузины, как понимает Фельгенгауэр, стали жертвой весьма блестяще исполненной маскировки (это мой термин, а не его), за которой последовало неожиданное молниеносное нападение.

Павєл Фєльґєнґауер

«Русские и их союзники-сепаратисты в Абхазии и Южной Осетии, – писал он, – подготовили и осуществили в августе 2008 г. войну, которую Грузия не предвидела и не ожидала.

Грузины, пока они не были стремительно вовлечены в войну, оказалось, были готовы только для ответных действий в районах предыдущих конфронтаций начала 1990-х гг. в Абхазии и Южной Осетии...

Но на этот раз российские вооруженные силы организовали тотальное вторжение, планируя полностью истребить и разрушить грузинские вооруженные силы, – в сущности, полностью демилитаризовать Грузию, а также свергнуть ненавистный прозападный режим Президента Михаила Саакашвили.

В этих целях российский генеральный штаб мобилизовал и подготовил к боевым действиям десятки тысяч военных флота, авиации и армии...

России, руководимой бывшим агентом КГБ Владимиром Путиным, удалось скрыть свои приготовления и намерения не только от грузин, но и от западных правительств и разведывательных служб».

Фельгенгауэр ссылался на те же источники, что были в центре внимания Илларионова, чтобы показать, что Россия, а не Грузия начала первой:

«После войны, – подвел итог Фельгенгауэр, – многочисленные сообщения и интервью российских солдат были опубликованы в различных российских газетах, включая официальную ежедневную газету министерства обороны «Красная звезда».

Они предоставили свидетельства из первых рук о том, что российские войска, действительно, начали военное вторжение в Грузию и на самом деле пересекли границу через Рокский тоннель до того, как грузинские войска атаковали осетинские позиции в районе Цхинвали».

«Москва, – утверждал Фельгенгауэр, – желала, чтобы ее военная акция в Грузии в августе 2008 г. рассматривалась только как реакция на ‘грузинскую агрессию’ против Цхинвали... и против российских миротворцев в регионе.

Между тем, эта официальная российская позиция игнорирует простой факт, что такое значительное военное вторжение требовало бы длительных приготовлений, охватывающих все российские вооруженные силы, включая армию, авиацию и флот».

Отвечая американскому критику, Фельгенгауэр писал 1 сентября 2008 г.: «Любезный профессор ... не понимает, вероятно, в чем разница между развертыванием для сражения объединенной армейской тактической группы, поддерживаемой авиацией и флотом, и прокатом лимузинов и службой доставки пиццы, получение которых можно ожидать через час после размещения заказа...

Если бы российский ответ был, действительно, только реакцией на неожиданную грузинскую атаку, это заняло бы, по крайней мере, неделю, чтобы послать авангардные силы в Южную Осетию, и месяц, чтобы организовать полномасштабное вторжение».

Доклад Тальявини

В противоположность мнениям, выраженным Илларионовым и Фельгенгауэром, Доклад ЕС – Тальявини обвинил Грузию, а не Россию в инициировании конфликта.

Как написала посол Тальявини в ее предисловии к Докладу: «В ночь с 7 на 8 августа 2008 г. город Цхинвали подвергся продолжительной атаке грузинской артиллерии. Полным ходом проводились и другие действия грузинских вооруженных сил, нацеленные на Цхинвали и его окрестности, и вскоре в военные действия были вовлечены российские, южноосетинские и абхазские войска и боевые отряды».

«Возникает вопрос, – сказано далее в Докладе, – было ли применение силы Грузией в Южной Осетии, начавшееся с артобстрела Цхинвали в течение ночи с 7 на 8 августа 2008 г., допустимо по международным нормам.

Не было... Даже если предположить, что Грузия отражала атаку, например, нападение Южной Осетии на население грузинских деревень района, согласно международному праву, ее вооруженный ответ должен быть одновременно необходимым и пропорциональным».

«По крайней мере, ещё один юридический вопрос, – говорилось далее в Докладе, – можно ли оправдать грузинское использование силы против российских сил по поддержанию мира на грузинской территории, то есть в Южной Осетии. Ответ снова отрицательный.

Военной атаки России до начала грузинской операции не было.

Грузинские заявления о крупномасштабном присутствии российских вооруженных сил в Южной Осетии до грузинского наступления с 7 на 8 августа не могут быть доказаны Миссией».

Очевидно, что авторы Доклада, могли бы сделать другие выводы, если бы они приняли во внимание исследование Илларионова.

Доклад ЕС, следует подчеркнуть, не поддерживает однозначно российкую позицию по поводу конфликта.

«Российская сторона, – заметила посол Тальявини, – обосновывала свою военную интервенцию намерением остановить, как утверждалось, продолжающийся геноцид осетинского населения грузинскими силами, а также защитить российских граждан, проживающих в Южной Осетии, и российский контингент Коллективных Сил по поддержанию мира, развернутый в Южной Осетии в соответствии с Сочинским соглашением 1992 г.».

Фактически, в Докладе сделан вывод о том, что геноцида в Южной Осетии не было – всего погибло 162 человека из осетинских гражданских лиц.

Как видно, в Докладе также подчеркнуто, что южноосетинцы остались грузинскими, а не российскими гражданами, согласно международному праву. Следовательно, только российское заявление о необходимости защитить миротворцев в Южной Осетии сохраняло определенную степень легитимности, по мнению авторов Доклада.

Выводы Латыниной

Юлия Латынина твердо возразила против утверждения из Доклада Тальявини, что это Грузия инициировала конфликт. Наиболее полный ответ Латыниной на Доклад Тальявини был размещен на веб-сайте ej.ru 3 мая 2010.

«Война, – заметила она, – по мнению Тальявини, начинается в тот момент, когда Грузия наносит удар по Цхинвали. Правда, тут же уважаемая комиссия оговаривается, что этому предшествовали разные сложные события...

Вопрос г-же Тальявини: в июне 1941 года Финляндия объявила войну СССР. Этому предшествовала такая мелкая деталь, как бомбардировки Красной Армией десятков финских населенных пунктов, без объявления войны. Уверена ли г-жа Тальявини, что отчет второй советско-финской войны надо вести с момента объявления ее Финляндией?».

Юлія Латиніна

«Г-жа Тальявини, – продолжила Латынина, – просто совершает переворот в мировой политике, введя новое определение войны. Войну, оказывается, начинает тот, кто отвечает на действия агрессора.

Вот когда ... осетинские «добровольцы» сжигают грузинские деревни – это не война. А вот если на все это ответить – вот тут-то ты, зараза, войну и начал.

Следуя логике комиссии Тальявини, грузинам следовало не отвечать...

А вот если бы российские танки дошли до Тбилиси и грузины ответили, вот тут-то бы они, гады, и начали войну. Логика безупречная: ведь если б грузины не отвечали, и войны б не было».

«Вообще-то комиссии [Тальявини], – заключила Латынина, – следовало бы установить, при каких условиях был произведен обстрел [Цхинвали].

Например, установить, почему за несколько дней до вероломной атаки из Цхинвали было вывезено почти все гражданское население [города], а зато завезены в массовом порядке [российские] журналисты, призванные освещать вероломную грузинскую агрессию».

Комиссии следовало бы, в частности, подчеркнула она, установить, почему «грузинское село Нули» было обстреляно южноосетинцами 7 августа и полностью сгорело. Согласно Комиссии Тальявини, «не имела Грузия права ни одного снаряда класть по городу [Цхинвали]. Вот противная сторона имела право жечь Нули, и это не нарушение прав человека».

Это положение Комиссии Тальявини, как подытожила Латынина свое возражение, – «это трусость. Трусость даже не перед международным диктатором — перед международным хулиганом [т.е. Владимиром Путиным]. И в этой трусости не было б ничего плохого, если бы люди, сочинившие эту трусость, не претендовали на роль арбитров». Доклад Тальявини, заключила она уничтожающе, – «это новый Мюнхен».

Как и Андрей Илларионов, чье исследование она периодически цитировала, Латынина обращалась к южноосетинским веб-сайтам и блогам, чтобы продемонстрировать, что Россия и ее союзники действительно начали первыми.

Примерно в 8:30 вечера 7-го, после того, как грузинское село Нули было полностью разрушено, «осетинские ополченцы, празднуют победу над грузинами...

Вечером 7 числа в Цхинвали празднуют взятие Нули. Нули разрушен, раздолбан артиллерией – не минометами, артиллерией. А через несколько часов нам сообщают, что подлые грузинские фашисты вошли в мирное село Хетагурово... Это принцип двоемыслия: кто на кого напал?».

В сентябре 2009 г. Латынина заметила во время одной из ее еженедельных программ: «И если посмотреть, например, на то, что происходило в осетинских блогах, это же ведь осталось, седьмого [августа] утром, то вот я несколько процитирую записей на сайте http://osradio.ru/index.html:

“Осетины, даешь сверхплановое заполнение крупнейшего в Европе морга в городе Гори”; “Грузинские фашисты должны получить свой Сталинград”; “Мирный Тбилиси мы еще не бомбили, но скоро будем”; ... “58-я [армия] уже в городе [Цхинвали], надо убрать [грузинские] анклавы любой ценой...”».

И Латынина прокомментировала: «То есть “война началась” и “58-я [армия] уже в городе” пишется седьмого днем, а седьмого вечером “проклятый фашист Саакашвили” нанес удар по мирно спящему Цхинвали».

Илларионов поддерживает выводы Латыниной: в интервью для радио “Эхо Москвы” Илларионов, как и Латынина, сконцентрировал внимание на артиллерийском обстреле грузинских сел в Южной Осетии.

Он писал: «... обстрел населенного пункта Авневи и Нули произошел за двое суток до того, как произошел обстрел Цхинвали. И населенные пункты Авневи и Нули были фактически снесены с лица земли. Во время этого обстрела 6 и 7 августа... было убито несколько грузин, в том числе грузинские миротворцы. Двое грузинских миротворцев были убиты около 2 часов дня 7 августа, что произошло, соответственно, за почти сутки до того, как появились первые сведения о гибели российских миротворцев».

В разрушенном грузинском селе Нули, отметил Илларионов в другом месте, население примерно составляло две тысячи человек.

Другой момент, выделенный Илларионовым, заключался в том, что ущерб, нанесенный грузинами Цхинвали, был намеренно преувеличен российской и южноосетинской пропагандой.

В октябрьском 2008 г. интервью радио “Эхо Москвы” Илларионов вспоминал: «Я ... проехал по значительной части Грузии... Южная Осетия, Цхинвали [вскоре после войны]... В Цхинвали, судя по тем улицам, по которым мне удалось проехать, разрушено от 5 до 10% зданий… ...мои личные впечатления достаточно серьезно коррелируют со снимками UNOSAT, которые говорят о том, что на территории Цхинвали разрушено порядка 5% зданий».

В противоположность Докладу Тальявини Илларионов настаивал, что российские миротворцы, находившиеся в Южной Осетии, первыми атаковали грузинских миротворцев, а не наоборот. «У нас есть соответствующая информация, – заметил он в интервью, – что грузинская сторона сделала заявление российской стороне о том, что она не собирается нападать на российских миротворцев...

Такое заявление есть, и это подтверждается российской стороной, подтверждается [генералом] Кулахметовым [командующий российскими миротворцами] и так далее. Затем, что нам известно: те российские миротворцы, которые находились на постах, ни один из этих постов не был атакован, никто не пострадал, никто не был убит, никто не был ранен. …И грузинские военнослужащие не открывали огонь по российским войскам, потому что был приказ у них».

Произошло же то, как он объяснил, что примерно в 5:50 утра 8 августа российские миротворцы открыли огонь по грузинским войскам. Около 6:20 утра начался ответный огонь с грузинской стороны.

Карта-схема російських авіаударів по території Грузії. Інфографіка: "Коммерсант"

В своей полезной книге «Маленькая война, которая потрясла мир» Рональд Асмус из германского Фонда Маршалла, бывший сотрудник Государственного департамента в администрации Президента Билла Клинтона, признал важность исследования Илларионова для его понимания главных причин войны 2008 г.

«Андрей Илларионов, – заметил Асмус, – в обстоятельном труде о приготовлениях России к войне, утверждает, что к 7 августа около 1200 российских военнослужащих вместе с медицинскими частями и частями связи уже находились в Южной Осетии незаконно, а другое 12-ти тысячное войско было готово [перейти границу – Дж.Б.Д.]...

Более поздние источники и сообщения прессы ...утверждают, что части 135-го и 693-го полков 58-й армии и 22-я бригада особого назначения, а также несколько танковых частей уже находились в Южной Осетии между 2 августа и вечером 7 августа – и некоторые из этих частей начали воевать с грузинами рано утром 8 августа, когда они вошли в Цхинвали».

«Дело в том, – подводит итог своего исследования Андрей Илларионов, – что та версия событий, которая получила широкое распространение, благодаря пропагандистским усилиям российских официальных властей, не выдерживает столкновения с действительностью.

Обнаруживается колоссальное количество нестыковок, фальсификаций, откровенной лжи. «Имеется много свидетельств, – заметил он также, – которые опровергают часто звучащие утверждения, что грузинское правительство Михаила Саакашвили сыграло решающую роль в провоцировании войны».

Павел Фельгенгауэр пришел к сходному выводу:

«Эта война, – писал он, – не была импровизированной реакцией на неожиданную грузинскую военную атаку против Южной Осетии, так как огромное число войск не может удерживаться долго в состоянии 24-часовой готовности. Военное вторжение было неизбежным, независимо от того, что сделали грузины». 

Доклад, прочитанный сотрудником Гуверовского Института (Стэнфордский университет, США) на VIII Всемирном конгрессе Международного совета по исследованиям Центральной и Восточной Европы (ICCEES), Стокгольм, 26-31 июля 2010 г.

Джерело: блог Андрія Ілларіонова на сайті радіо "Эхо Москвы"